– Вы были очень добры, – сказала она, – и я даже не знаю, как вас отблагодарить. Миту – такой дорогой маленький друг для меня, что я была бы очень несчастна, если бы потеряла его. Но у него такой взбалмошный нрав, что боюсь, он вечно попадает в неприятности. Зайдите в мою студию и отдохните немного, подъём по этим ступеням так утомителен.
Я с радостью принял приглашение, но едва я перешагнул порог, как невольно отпрянул назад, воскликнув от удивления. Оттуда, со стены, на меня смотрел чёрно-белый набросок «Дафны», такой же, как был выставлен у Неемии П. Хоскинса.
– Что это? – вскричал я. – Это же эскиз картины, которую я только что видел.
Джульетта Марчини улыбнулась и с интересом поглядела на меня.
– Ах, вы побывали на американской выставке? – спросила она.
– Не совсем. Сегодня утром я видел только работу м-ра Хоскинса.
– А! – снова сказала она и замолчала.
Я порывисто взглянул на неё. Она занималась раненой лапкой Миту: усадила его на подушку и осторожно перевязывала ему лапу с почти хирургической ловкостью. Я отметил, насколько изящную форму имели её руки с тонкими узкими пальцами, что часто свидетельствует о натуре художника. Затем я стал рассматривать саму женщину. Молодая и стройная, как тростинка, с густыми прекрасными волосами, частично собранными наверху в толстые локоны, которые ниспадали на широкий умный лоб, в ней не было ничего общего с тем типом, который принято называть «обычной женщиной». Она явно представляла собой нечто незаурядное. Постепенно я начал замечать некую схожесть между нею и удивительной «Дафной» Хоскинса и, считая, что сделал открытие, я сказал:
– Несомненно, это вы позировали м-ру Хоскинсу для образа Дафны?
Улыбнувшись, она отрицательно покачала головой.
Я почувствовал себя слегка смущённым. Я принял её за модель, в то время как она могла, вероятно, и сама оказаться одарённой художницей. Я пробормотал нечто вроде извинения, а она рассмеялась ясным, звонким смехом, выражавшим чистосердечное добродушие.
– О, вам не за что извиняться, – сказала она. – Знаю, вам, должно быть, показалось удивительным обнаружить здесь первый эскиз «Дафны», а законченную картину – на студии м-ра Хоскинса. И это и впрямь столь странное совпадение, что по вине Миту вы оказались у меня немедленно после посещения м-ра Хоскинса, что я чувствую, что должна дать некоторое объяснение этого дела. Но сначала, могу я просить вас осмотреться в моей студии? Вы обнаружите и ещё кое-что, помимо наброска «Дафны».
