Раздобудько дождался, пока Полковник покинет территорию медсанчасти и осторожно вошел в палату. Артем лежал на кровати и тоскливо смотрел в потолок.
— Сынок, ты это, как его, ты молодец, я бы пошел в разведку с тобой, — заикаясь от волнения, сказал прапорщик.
— Я жетон потерял, Алексей Иванович, — жалобно сказал Квазимодо, — ума не приложу, куда он делся, когда в башню лез, помню точно, что он был, когда потолок упал на меня, помню, в кулак его зажал, подумал, если помру, как вы и сказали, чтобы хоть опознать меня можно было. А как тут очнулся, так и нет его, все обыскал, нет. Наверное, в башне остался под завалами или у Тагирова может каким-то чудом. Надо будет спросить у него.
— Да выправим мы тебе другой жетон, разве в этом дело? — засмеялся прапорщик. — Нет его у Тагирова, я только что спрашивал, говорит, когда тащил тебя, его уже не было, точно в развалинах остался.
— Товарищ прапорщик, Алексей Иванович, не дотянулся я до проволоки и не взрывал я, вы-то мне хоть верите?
— Верю, сынок, верю, — сказал Раздобудько, крепко пожал парню руку и вышел из палаты.
Прошло двадцать два года. Начальник Военного Артиллерийского училища гвардии подполковник Артём Михайлович Бородкин сидел в своём кабинете и, постукивая по столу карандашом, задумчиво изучал планы предстоящих учений. Фотографии жены и единственного сына, стояли перед ним на столе. Он периодически поглядывал на них и счастливо улыбался. В приёмной толпился народ. Очередное зачисление курсантов только началось, и большую часть времени подполковник проводил на работе. В дверь постучали. Молодой лейтенант делового вида и с красной папкой в руках вошел в кабинет и сказал:
— Артем Михайлович, там к вам Сергей Николаевич, говорит срочно.
— Да, Серёга, пусть заходит, не каждый день областной военком посещает наши скромные пенаты, — сказал подполковник и встал из-за стола.
Невысокого роста седой офицер вошел в кабинет и радушно поприветствовал начальника училища, как старый добрый приятель. Видно было, что офицеры давно знают друг друга и искренне рады встрече.
— Михалыч, тут такое дело, подарок есть для тебя, ребята из Грозного передали, столько лет, а все же вернулся к тебе, — с этими словами военком положил на стол ржавый армейский жетон.
Подполковник бережно взял его дрожащей рукой, и холодный пот выступил у него на лбу. Это был его личный армейский жетон, тот самый, на той же самой, теперь уже ржавой цепочке. Он снился ему все эти долгие годы, и эта надпись ВС СССР 8712 навсегда врезалась в его память, а теперь, словно эхо из прошлого, он снова появился в его настоящем.
