Не издав ни звука, Эсмеральда выбралась из грязи, слегка повернула голову в сторону своего обидчика и пристально окинула его взглядом. Артём посмотрел на неё и с удивлением заметил, что промокнув и извалявшись в грязи, она стала такая же серая, как и все остальные обыкновенные крысы. Она бросила прощальный взгляд на Квазимодо и, отвернувшись, побрела прочь. Артем сделал шаг в её сторону и протянул руку, вероятно желая что-то сказать. В следующее мгновение Эсмеральда сделала невероятный прыжок в сторону и исчезла в дождливом тумане, словно её никогда и не было. Квазимодо огляделся, поднял с земли свой армейский жетон, надел его на шею и, вытирая слезы грязным рукавом гимнастерки, зашагал в сторону военного городка.
В эту ночь, ему приснился жуткий сон. Огромное количество серых крыс заполонило казарму. Артём метался во сне, словно в агонии. Он видел, как крысы медленно приближались к нему и становились всё больше и больше. Квазимодо понимал, что это сон, но проснуться он не мог. Крысы набросились на него, он чувствовал, как острые зубы рвут на нем одежду, вдруг что-то светлое промелькнула перед ним, и Артём увидел Эсмеральду. Она была невероятно большого размера, а его армейский жетон с надписью ВС СССР 8712 висел у неё теле. Крысы бросились разбегаться и вскоре исчезли совсем. Квазимодо протянул к ней руку, душа его наполнилась невероятным теплом и светлой радостью.
«Рота подъем!» — прогремело в его ушах и Артём Бородкин проснулся.
Прапорщик Раздобудько стоял в центре казармы с зажженной спичкой в руках и вопреки всем уставам, почему-то курил. Квазимодо вытер пот со лба и протянул руку к своей шее. Армейский жетон был на месте, и он облегчённо вздохнул. Квасневский подошел к нему, одеваясь на ходу, и нравоучительно заметил, затягивая ремень:
— Послушай старик, по логике, она должна вернуться. Я читал, белые крысы не могут иначе, у них заложено это природой, они по сути своей однолюбы.
— Это по логике, а она — это полная противоположность логике. Ты разве этого не понимаешь? — грустно ответил Артём.
— Ладно, пойдем на построение, время все расставит по своим местам, — сказал Артист и они вместе направились в строй к своим товарищам.
Шло время, пришла зима. Жизнь шла своим чередом, учебка готовилась к очередному выпуску. Наступил 1988 год, и все знали, что скоро их погрузят в самолёт и отправят в далекую и загадочную страну с пугающим названием Афганистан выполнять интернациональный долг. Про Эсеральду бойцы говорили все реже и реже, а вскоре перестали вспоминать её совсем. Лишь только прапорщик Раздобудько во время очередной переклички, иногда поглядывал на тумбочку Тагирова, вздыхал и продолжал выкрикивать имена дальше. Квазимодо стал замкнутым, задумчивым и старался, при любой возможности, оставаться наедине с самим собой.
