В зале захихикали. Маркушино лицо пошло красными пятнами.
— Ты, кажется, куда-то собирался, Серёжин? — сказала она почти спокойно. — Мы тебя не задерживаем, можешь идти!
— Ну что вы, коллега, зачем же так! — господин всё ещё пытался демонстрировать аудитории свою толерантность. — Я уверен, мы с молодым человеком сумеем найти общий язык.
— Не найдём мы с вами общего языка. — пообещал Витька. — Да и вообще, о чём нам с вами говорить?
И пошёл к двери. Мишка тоже поднялся, неуверенно озираясь.
— А ты куда, Сугорин? — жалобно спросила Маркуша. Это прозвучало как «И ты, Брут!»
— Я, Татьяна Марковна… — ему на секунду стало жаль классную. Но за её спиной маячил на кафедре прилизанный господин, и Мишка решился: — Вы простите, но Серёжин прав, не о чем тут говорить!
Уже захлопывая дверь, Витька успел заметить, как поднимаются другие. Первым к выходу заторопился долговязый десятиклассник.
— Всё правильно — билось в голове. — Пусть сами думают, что мы им, няньки?
— Ну мы и попали! Маркуша нам этого нипочём не простит. Живьём сожрёт, замучает придирками, теперь хоть на историю не ходи!
— Пусть придирается. Переживём как-нибудь. — безмятежно ответил Витька. Ему не хотелось думать ни о склоке, ни о мстительной историчке. День был на удивление лёгок, светел, прозрачен — лето в этом году никак не желало сдавать позиций.
— И всё же, я бы так не смог! — продолжал Мишка… — Когда ты встал — я решил всё, сейчас ты ему всё скажешь! А потом нас выставят вон, и родителей в школу…
— Нужен он мне! Я, когда понял, к чему он клонит, разозлился и собрался спорить. А потом подумал — зачем? Доказывать, что мы правы? Ему на наши доказательства плевать с колеса обозрения, ем надо, чтобы слушали и соглашались!
— Верно, конечно. — вздохнул Мишка. — Но всё равно обидно. Другие ребята не видели, того, что мы. Они и поверить ему могут…
— Может и могут, — пожал плечами Витя. — А может, и нет. Кто-кто не захотел слушать эту ахинею и ушёл. Значит, не все поверили. Как тот парень с книжкой про Наполеона. Кстати, ты его знаешь? Надо бы, познакомиться…
Они шагали в сторону Витькиного дома. Часы на перекрёстке показывали пятнадцать-ноль-ноль, и народу на улице было немного. Подъехавший к остановке автобус распугал гудком воробьёв, облюбовавших большой куст. Они снялись шумной стайкой и унеслись куда-то вверх. Витька проводил птах взглядом.
— А жаль, что эта история так быстро закончилась… сказал вдруг Мишка. — Всего-то два раза сходили. Ну, видео записали, мушкетон… А дальше что? Я вот подумал…
