Все дела с самолетом взял на себя Тимофеич, и завтра мы должны поднять в воздух двадцатилетний Ан-26*, официально списанный из ВВС Украины по техническому состоянию. Как Тимофеич сумел провернуть все это, я не знаю, да и, честно говоря, не рвусь узнавать. Для меня сейчас главное — обеспечить нормальную жизнь жене и сыну, а сделать это, не влезая в криминал, я могу только, летая. Вот и буду летать.
* Ан-26 — двухмоторный военно-транспортный самолёт КБ Антонова. Создан в 1969 году, грузоподъёмность 5 тонн. Выпускался до 1986 года, построено 1398 штук. Активно поставлялся на экспорт.
Три дня спустя
Самолет, гудя движками, стоит в начале полосы запасного аэродрома под Токмаком.
Все прошедшие дни здесь стоял жесточайший туман, и это нас здорово выручило. Как только мы приехали на аэродром, наш бортач Витя сразу же полез под капоты. А в итоге в его речи по результатам инспекции матчасти матерными были даже знаки препинания. Содержательная часть же сводилась к тому, что на движках поменяли практически всю топливную автоматику, и что он готов поспорить на свою бессмертную душу, что у поставленных агрегатов выработан ресурс. Причем поменяли их уже здесь, ибо с ТАК поставленными агрегатами самолет просто обязан был навернуться.
Тимофеич подошел, посмотрел, потемнел лицом и, повернувшись к мужику, передававшему нам самолет, коротко бросил:
— Поехали…
Когда они отошли, мы накинулись на Витю с вопросами. Тот отбросил в сторону окурок и глубоко вдохнул:
— Нет, конечно, все это натворили без умысла нас угробить. Просто понимали, что самолет уходит «с концами», и старались поиметь с этого хоть какой-нибудь интерес. Часть агрегатов поменяли аккуратно, заранее, даже в паспорта движков записали. Ну, а часть — уже здесь, «на шару», абы мы взлетели и улетели А там…
Тимофеич приехал уже к вечеру. Прибыл он в сопровождении «таблетки» с технарями, грузовика с парой «нулевых» движков и винтов с хранения и автокрана.
Судя по сбитым костяшкам у него на руках, дискуссия была весьма жаркой и завершилась к нашему вящему удовольствию. Дальше были полтора дня ударного труда по замене движков, в которой приняли посильное участие и мы. Вот только облетать по всем правилам самолет у нас не получилось — не позволил туман. Пришлось ограничиться продолжительной гонкой на всех режимах и пробежками по полосе. Нарушение? Конечно. Но сколько еще таких нарушений нам придется допустить на «черном континенте»…
Тимофеич посмотрел на меня и внезапно перекрестился:
