Приняв такое решение, кардиналы подняли лежавшего без сознания Люцифера и бережно отнесли его в темницу. Каждый из них хотел бы задержаться здесь в надежде, что папа скоро очнется, но каждый чувствовал, что взоры остальных шести кардиналов устремлены на него, и посему все семеро удалились одновременно.
Люцифер очнулся почти в ту же минуту, как только ушли кардиналы. Он лишь смутно представлял, почему попал в такую переделку, и мог сказать, что если такие обстоятельства всегда сопутствуют папскому величию, то это ему не по вкусу, и он жалел, что не знал об этом раньше. В темнице было не только абсолютно темно, но невыносимо холодно, и бедному дьяволу, ставшему папой, неоткуда было взять адского огня, чтобы согреться. Он весь дрожал, стуча зубами от холода, и изнывал от голода и жажды. А долгая январская ночь тянулась медленно, и Люцифер уже ожидал смерти от истощения, как вдруг щелкнул ключ в замке и в темницу, крадучись, вошел кардинал Анно, неся с собой лампу, ломоть хлеба, половину зажаренного козленка в холодном виде и бутылку вина.
— Надеюсь, — сказал он, почтительно раскланиваясь, — вы простите мне, что я допущу некоторое нарушение этикета, поскольку я затрудняюсь, как при данных обстоятельствах мне надлежит вас величать: «ваше святейшество» или же «ваше адское величество».
— Буб-уб-буб-бу, — пробормотал дьявол, рот которого был забит кляпом.
— Святые небеса! — воскликнул кардинал, — прошу прощения вашего адского святейшества! Какая плачевная картина!
Он тут же извлек кляп изо рта Люцифера, развязал ему руки и поставил перед ним угощение, на которое демон жадно набросился.
— Почему, черт возьми, если мне будет позволено так выразиться, продолжал Анно, — ваше святейшество не довело до нашего сведения, что вы дьявол? Никто не поднял бы тогда на вас руку! Я лично всю свою жизнь мечтал об аудиенции, которая сейчас так счастливо мне представилась. Откуда это недоверие к вашему преданному Анно, который так ревностно служил вам столько лет?
Люцифер многозначительно указал на кляп и наручники.
— Я глубоко раскаиваюсь и никогда не прощу себе, — продолжал кардинал, что принял участие в этом позорном деле. Но я прошу ваше величество верить, что я действовал в ваших же интересах, полагая, что свергаю чародея, который привык поучать вас и который мог в любое время запрятать вас в ящик и бросить в море. Я хотел бы сейчас со всей покорностью поднять перед вашим величеством, или скорее, быть может, перед вашим святейшеством, вопрос об очень важном и деликатном предмете: о вашем преемнике. Я в полном неведении относительно того, сколько времени ваше святейшество намерены занимать папский престол, но все же наступит день, когда престол окажется вакантным. Невзирая на всю свою кротость, должен сказать, что никто не будет служить вам на этом престоле с такой преданностью, как я, и что вы можете вполне положиться на меня; я всегда буду выполнять все ваши желания и намерения.
