Взятки брали все, но при этом строго соблюдался принцип «не попадайся». Если попался, пеняй на себя. Если хватило глупости засветиться со взяткой на глазах у всей Британии, пеняй на себя вдвойне. Впрочем, Артур Уизли отделался выговором начальства и общественным порицанием. Понижать его было некуда, он и так занимал в своём отделе самую низкую должность, а увольнять его сочли негуманным. От него и прежде пользы было мало, его трудоустройство считалось чем-то вроде пенсии многодетной семье.
После турнира Бэгмен, поставивший на мою победу, оказался весь в долгах. К счастью для него, в Британии к квиддичистам относились как к занятным младшим братьям по разуму — во всём, что не связано с квиддичем, с них был спрос маленький. Когда выяснилось, что национальная гордость квиддича крупно задолжала гоблинам, которые вот-вот продадут её на корм вампирам, Министерство выкупило у них долги Бэгмена и стало отчислять с него задолженность в виде процента из зарплаты, а перед этим ему пришлось принести непреложную клятву, что он не будет заниматься букмекерством, пока не выплатит долг.
Видимость кипучей деятельности и принятых мер была создана, хотя все нарушители отделались малой кровью. Кроме разве что Билла Уизли, которому наверняка пришлось расстаться со всеми своими сбережениями. Вдобавок гоблины уволили его, избавившись от навязанной Министерством кандидатуры, а директор Гринготса заявил в прессе, что их банк ничего не имеет против людей у себя на работе, но является солидным, надёжным учреждением и слишком дорожит своей репутацией, чтобы держать у себя сотрудников, обманывающих своих нанимателей.
Заявление гоблинского банка вышло как раз в день рождения Драко, отчего тот с утра ходил довольный, словно это он сам выгнал Билла Уизли с работы. После обеда, как обычно в день рождения сына, в школу явился Люциус, чтобы поздравить Драко и вручить ему подарки от себя и Нарциссы. Для праздника опекун выглядел слишком озабоченным, и я не удивился, когда он предложил мне поговорить с глазу на глаз.
Когда мы остались в комнате Драко и установили защиту от слежки, Малфой устроился на диване, а я уселся напротив, чтобы видеть его лицо.
— Нам нужно срочно обсудить наши общие планы, — слова опекуна звучали официально, и даже выражение его лица было таким, словно он выступал перед Визенгамотом. — У нас с Роули всё готово к началу судебной кампании по поводу злоупотреблений некоторых высоких должностных лиц в период Первой Магической войны. Собраны доказательства, подготовлена статистика, проверены газетные данные о рейдах сторонников Тёмного Лорда и сотрудников аврората, прослежена судьба движимого и недвижимого имущества, конфискованного в годы войны — к сожалению, удалось отследить не всё, но и этого достаточно, чтобы оценить масштаб должностных преступлений. От начала действий нас удерживает только твоё слово, Гарри. Для меня оно весомо, и я не ставлю под сомнение, что эта задержка нужна тебе. Но мы с Роули не знаем твоих дел, а ты — наших. Я не стал бы затевать разговор, если бы некоторые обстоятельства не вынуждали нас к спешке.
