Они не успели спрятаться сами, их затащили в подворотню небольшой арочки, какие любили строить в этих старых сталинских домах в три-четыре этажа, Чивилихин и Кенарь. Светловолосый Кенарь уже прижимал, закрывая своим темным ватником, Вешку. А Том, когда оторвался от Чивилихина, все же попытался выглянуть, чтобы понять, что же происходит.
Машины уже подъехали к подъезду Лары и резко тормозили. Их было пять. Из них выскакивали люди в темно-красных, тяжелых, почти зимних комбинезонах. У большинства из них в руках было оружие — не всегда парализаторы, хватало и более мощных пушек, которые действовали только на убой. Правда, тяжелые стволы были только у ребят в черной форме, у которых даже в полутьме улицы можно было прочесть надпись на спинах, выведенную флюоресцентной краской, — «секурит».
И Том вспомнил: то ли на румынском, то ли на другом ломанном латиноподобном языке так называлась служба безопасности. Все окончательно стало плохо.
Ларису вывели, причем с ней явно не церемонились, сильно толкали в спину и не позволили даже шапочку надеть, от чего волосы женщины растрепались. Кто-то из типов в красном кричал на нее, кто-то командовал негромким голосом.
— Как они узнали? — прошептал Чивилихин на ухо Тому.
А Извеков уже отлично знал, что произошло. Лета, вредная девчонка, которая всегда рассматривала его переселение к ним как откровенную матушкину блажь, которая даже ревновала Ларису к нему, пусть и по-своему, по-детски, решила избавиться от него, раз уж он стал бесполезен для нее и матери. И к тому же — как она поняла, подслушав кое-что из его рассказа, — даже опасен, ведь теперь он пытался склонить мать к участию в чем-то противозаконном, обещающем сплошные неприятности… И позвонила, чтобы его от них убрали.
Впрочем, была еще одна версия. Возможно, тот чип, что был зашит под кожу Ларисе и через который можно было считывать ее окружение, как однажды получилось с самим Томом, сработал как сканер. И когда они с Вешкой появились, он дал сигнал… Вот только это требовало наличия довольно сильной аппаратуры с людьми в режиме постоянного наблюдения, и вряд ли для поимки такой мелкой рыбешки, как Том, имело смысл привлекать такую технику и персонал. «А значит, все же Лета», — подумал Том.
Но говорить об этом было нельзя. Следовало сделать так, чтобы Ларису и Лету вот эти «партизаны», от которых действительно можно всего ожидать, оставили в покое. Поэтому он отозвался с деланым раздражением:
