— Далеко еще?
— Да не, уже пришли, — провожатый справился с пирогом и облизал пальцы. — Вот он, высокий дом. Видите?
— Не проглядишь. — Освальд усмехнулся.
Не заметить жилье командира заставы оказалось бы сложным делом. Больше всего крепкий сруб в два этажа, огороженный высоченным частоколом, напоминал небольшой форт. Над крышей, двускатной, ветер лениво трепыхал белый стяг с алым солнцем. У ворот стоял караульный, с мечом у пояса, рогатиной и щитом.
— Этого господина сержант велел к командиру доставить, из самого Раруга квестор припожаловал, по важному делу! — выпалил провожатый, не дав воину даже открыть рта. — Пропускай!
— Вот грамота. — Освальд достал из чехла на поясе сильно мятый свиток, протягивая часовому. Тот зыркнул на четкие руны, нахмурил бровь и мотнул головой, пропуская вовнутрь. Этот, судя по всему, читать не умел.
— Я побежал! — Парнишка развернулся было, когда Освальд поймал его за рукав.
— Зайди к кузнецу, скажи, приду сразу к нему, коня перековать. И, на-ка вот, держи!
Монетка блеснула в воздухе, тут же пойманная довольно показавшим в улыбке дырку вместо верхнего зуба мальчишкой.
— Его все тут балуют, мастер, и вы туда же, — недовольно буркнул часовой. — Идите уже к командиру, по лестнице наверх и сразу направо. Он встал давненько, как раз на завтрак вы поспели.
— Это хорошо. — Кивнул Освальд, заходя внутрь прямоугольника из заостренных толстых бревен.
Привязывая Серого к коновязи он посматривал по сторонам. Прошел один из пограничников, судя по коротким порткам и растянутой рубахе, живущий здесь же. На плече он нес пучок дротиков, с толстыми шнурами, намотанными у самых наконечников. Освальд присмотрелся, понимая, что туго скрученные хлопковые нити, явно привезенные с юга, пропитаны чем-то горючим, маслом или воском. Ну да, что лучше всего подойдет в борьбе против леса, живущего странной жизнью, как не огонь? От коновязи наверх сразу же поднималось крыльцо. С той стороны глухо стукнула дверь, а шаги мягких сапог Освальд услышал только потому, что ждал их.
— Вы ко мне? — голос у командира заставы оказался на удивление молодым, как и он сам, впрочем. — Поднимайтесь.
Освальд не стал брать с собой поклажу, двинувшись за худощавым парнем с серьезными не по возрасту глазами. Из знаков отличия у того ничего не оказалось. Разве что выглядящий скромным большой кинжал на поясе таким только казался. Клеймо подземных оружейников Рура как всегда не бросалось в глаза, если не знать, куда смотреть.
