Я умел плавать и, скорее всего, смог бы ухватиться за какой-нибудь обломок. К тому же земля была совсем недалеко.
А вот медведица, запертая в железной клетке…
Доктор велел мне оставаться рядом с ней. Но я должен был поговорить с ним — прямо сейчас.
Я прошёл через палубу; она стала невероятно скользкой. Ветер трепал мою одежду, а капли дождя размером не меньше горошины больно били по лицу. Я предположил, что доктор ухаживает за Кетилом, и не ошибся. Когда я вошёл в кладовую, корабль сильно тряхнуло, и фонарь над моей головой закачался, осветив лица двух мужчин. Кетил тяжело дышал, и свежая кровь сочилась через повязки, которые накладывал доктор. В ведре я увидел вещи, снятые с моряка, покрытые мокрыми красно-бурыми пятнами.
Интересно, выживет ли он? Это вообще возможно, если он потерял столько крови?
Я вспомнил, как медведица подбросила в воздух тело пирата — как дитя, резвящееся с игрушкой. Доктор был прав. Медведь — это дикий, опасный, непредсказуемый зверь. О чём я только думал, когда зашёл перед сном в её клетку?
Доктор поднял глаза.
— Артур, я велел передать тебе, чтобы ты следил за медведицей. Тебе лучше вернуться туда.
— Но…
Кетил застонал от боли. Я почувствовал странную неловкость: как я могу просить за медведицу в присутствии человека, которого она едва не разорвала в клочья? Но кто-то должен был за неё вступиться. В конце концов, это королевская медведица, и доктор должен был спасти её.
— Но медведица. Что вы думаете…
Доктор перевернул Кетила на бок — тот вскрикнул — и что-то прошептал ему на ухо, поправив повязки.
— Что вы собираетесь делать с медведицей, если мы пойдём ко дну?
Кетил резко приподнялся, и в его глазах появился лихорадочный блеск.
— Ко дну? Мы что, тонем?
— Нет, — успокоил его доктор. — Не переживай; это хороший крепкий корабль, и мы держимся на плаву.
Он взял Кетила за плечи и уложил обратно. Доктор ловко подхватил концы повязки и связал их, чтобы зафиксировать её.
— Уходи, — попросил он меня. — У тебя важное дело.
— Но медведица утонет, если…
— Ну и пусть, — сказал Кетил. — Пусть утонет! Если бы я мог встать с этих досок, я бы сам утопил её голыми руками!
— Поди прочь, Артур! — отмахнулся доктор. — Если случится самое страшное, мы отпустим медведицу и потом попробуем поймать. Но пока об этом рано говорить. Поживём — увидим.
Когда я открыл дверь, ветер с новой силой принялся трепать одежду и плеснул мне в лицо солёной водой. Я прищурился и посмотрел на юг, где виднелась неясная береговая линия, а потом перевёл взгляд на запад, откуда надвигался шторм. Он приближался, и чёрные тучи всё сильнее заволакивали небо.
