— Лютый, я о ключах забыла. А мы без них войти не сможем, и забрать то, что нужно тоже не сможем.
— Твое окно, какое?
— Что значит какое? Ты же наверх не полезешь, там шесть этажей!
— Какое? — терпеливо повторил Лютый.
— Четвертое от угла.
— А нужно тебе что?
— Помнишь там такой конверт белый с …
— Росиськими пятнадцать тыщ, — повторил он.
— Да. — Лютый протяжно и витиевато присвистнул, как птицы в лесу.
— И что ты будешь делать? Полезешь наверх или что-нибудь намагичишь?
— Нет. Твой мир, как бездонная яма энергии. Магия блокируется, даже от самой сильной остаются крохи. Поэтому его избрали как колонию строгого режима для особо опасных наделенных магией преступников.
— Да, спасибо, после такого я свой мирок ценить буду еще «больше».
— Но его особенность в том, что пришлые от вас ментально сильнее прочих. Ваши проклятия и желания в наших мирах исполняются всегда.
— С временной задержкой, пожаловалась я, — вспомнив слова беса. — Другими словами, к моменту исполнения моего заветного желания я вернусь домой.
— Поэтому вас и просят не ругаться и не проклинать. Одно лишь чертыханье создает портал в мир Аида.
— Так, с этим ясно. — Отмахнулась я. — Но мы чего тут стоим и ждем?
— Вот этого, — Лютый поднял руку вверх и конверт с заначкой упал прямиком в его ладонь.
— Это как?
— Договорился с твоим домовым.
— Он у меня есть?! — я несказанно обрадовалась. — А с ним и договориться можно? Класс! Он квартиру к моему возвращению уберет?
— Да, за определенный процент.
— Так он итак уже на моей жилплощади проживает! — возмутилась я.
— В твоем мире платят за все. — Он пожал плечами и риторически ответил.
— А за спуск конверта?
— И за него.
— И чем берет? — уже представляя, что услышу, я все еще надеялась. А вдруг интуиция сегодня не работает. Оказалось, надеялась зря.
— Вашими деньгами. Пересчитай, чтобы удостовериться. — Что я тут же и сделала.
— Десять процентов?! Он взял полторы штуки! Ни фига себе! Ты представляешь?! Мы могли бы взять два кило просто шоколада или грамм двести отборного на эту сумму.
— Так мы за сладостью?! — обрадовался Лютый и как-то совсем по-другому стал смотреть и на меня и на конверт в моих руках, и на двор и на людей, с интересом нас оглядывающих.
— Да.
Его протяжный свист в два перелива вернул не только полторы тыщи, но и дал сверх них еще тридцать пять евро. На купюре достоинством в десять евро стояла пометка, выполненная простым карандашом: «Купи грильяж».
— Что? — осматривая дополнительные средства, я вспомнила, как их искала по всей квартире. — Он думал припрятать и я забуду?
