– В моем лесу есть одно-единственное правило, – прорычал монстр. – Говори правду!
Айяма уже открыла рот, чтобы рассказать о своей семье, об обещанных в награду шелках и золоте, и вдруг поняла, что правда звучит намного проще.
– Больше никто не захотел идти.
– Даже храбрые королевские воины?
Девушка покачала головой.
– Даже красавец-принц, мой старший брат?
– Даже он.
Зверь снова разразился хохотом, и в отзвуках его смеха Айяме почудилось бренчание костей. Теперь, когда девушка запомнила свой собственный голос, она уже не стеснялась им пользоваться. Не для того она столько прошла, стерев ноги в кровь, не для того страдала от тоски и жажды, чтобы над ней насмехались! Айяма отбросила страх, собралась с духом, покрепче уперлась широкими ступнями в землю и прокричала громко и резко, точно медная труба:
– Меня послали передать тебе просьбу больше не задирать нашу скотину!
Чудовище прекратило смеяться.
– Это еще почему?
– Потому, что мы голодаем!
– А мне какое дело? – прорычал монстр и вновь принялся раздраженно ходить туда-сюда по поляне. – Кого-то волновало мое голодное брюхо, когда меня еще малышом загнали в лабиринт? Обращалась ли ты таким же зычным голосом к королю, просила ли проявить ко мне милосердие, маленькая посланница?
Айяма принялась теребить завязки передника. Она не могла не признать, что, хоть в то время и сама была ребенком, ни разу не слыхала, чтобы ее родители или другие жители долины когда-нибудь пожалели монстра.
– Нет, – ответил зверь на свой вопрос, – не просила. Если ваш добрый король так печется о народе, пускай накормит вас мясом овец из собственного стада.
Возможно, правителю и стоило бы так поступить, однако Айяма была не вправе ему указывать.
– Я пришла договориться с тобой.
– У короля нет того, что я хочу.
– Тогда прояви милость безвозмездно.
– Отец этому меня не научил.
– Разве ты не способен научиться сам?
Зверь прекратил бороздить поляну и очень медленно повернулся к Айяме, которая отчаянно старалась не стучать зубами от страха, даже когда чудовище устремило на нее взгляд горящих красных глаз. На его морде появилась зловещая ухмылка.
– Я готов заключить уговор с тобой, маленькая посланница. С тобой, а не с королем. Расскажи мне историю, и если, выслушав ее, я не разгневаюсь, то, пожалуй, оставлю тебя в живых.
Айяма растерялась. Предложение монстра – ловушка? Или же он ставит заведомо невыполнимое условие? Возможно, сейчас чудовище пребывает в добром расположении духа либо просто насытилось трапезой и желает развлечься. С другой стороны, Айяма, большую часть жизни проведшая в вынужденном молчании, допускала, что зверь мог просто-напросто соскучиться по разговорам.
