— О ты, что желаешь переступить этот порог, знаешь ли ты, что тебя ожидает?
— Знаю, — отвечает девушка.
— Холод, голод, ненависть, насмешка, презрение, обида, тюрьма, болезнь и самая смерть?
— Знаю.
— Отчуждение полное, одиночество?
— Знаю… Я готова. Я перенесу все страдания, все удары.
— Не только от врагов, но и от родных, от друзей?
— Да… и от них.
— Хорошо. Ты готова на жертву?
— Да.
— На безымянную жертву? Ты погибнешь — и никто… никто не будет даже знать — чью память почитать!..
— Мне не нужно ни благодарности, ни сожаления. Мне не нужно имени.
— Готова ли ты на преступление?
Девушка потупила голову…
— И на преступление готова.
Голос не тотчас возобновил свои вопросы.
— Знаешь ли ты, — заговорил он наконец, — что ты можешь разувериться в том, чему веришь теперь, можешь понять, что обманулась и даром погубила свою молодую жизнь?
— Знаю и это. И все-таки я хочу войти.
— Войди!
Девушка перешагнула порог — и тяжелая завеса упала за нею.
— Дура! — проскрежетал кто-то сзади.
— Святая! — пронеслось откуда-то в ответ».
(Пауза.) Может быть, это заронит что-нибудь читателям в душу. (Посмотрел на часы.) Мне надо в аптеку. Дочь госпожи Виардо больна и в постели. В доме все время кто-нибудь болен. Я вас провожу…
С а в и н а. Я приехала не одна… Помните, тогда на вокзале я сказала…
Т у р г е н е в. Да-да… Что-то… что «должно иметь влияние на вашу будущность»?
С а в и н а. Вы ведь мне друг, правда?
Т у р г е н е в. В моем дружеском расположении к вам вы не должны сомневаться.
С а в и н а. Ну хорошо, я вам расскажу… Я должна все сказать.
Т у р г е н е в. Очень мило будет с вашей стороны.
С а в и н а. Как-то у меня выдался свободный день, и я отправилась в оперу. В тот вечер давали «Аиду». Я совершенно увлеклась музыкой, как вдруг увидела, нет, скорее почувствовала устремленный на меня бинокль. Я повернула голову и увидела военного, совершенно отвернувшегося от сцены… Меня, как магнитом, притягивал этот бинокль. Я стала сердиться, что не могу рассмотреть лица, и боялась, что поведение этого господина обратит общее внимание. Я сидела как на иголках, а уехать раньше окончания спектакля было бы смешно да и неловко. Наконец занавес опустили, и я стала собираться… И что же! Незнакомец стоял в проходе против ложи, как бы у моих ног… Красивое лицо, высокий рост, блестящие глаза… Мы обменялись взглядом, и потом всю ночь мне снился его взгляд, он жег меня… Этот блестящий военный стал бывать на всех моих спектаклях… Его дерзость, смелость сделали его сказкой всего города… Что мне оставалось?.. Теперь он здесь, со мной, в Париже.
