Последний отбор. Смотрины для строптивого принца | страница 76
– Я иду с ней, – поднялась с места Калиана. – Девушке непросто отвечать мужчинам на личные вопросы.
– А я вообще против того, чтобы она им отвечала, – уверенно объявила Манефа и сердито уставилась на Стайна: – И не смотри так изумленно, красавчик. Бабушка помнит тебя еще шкодливым мальчишкой с деревянным мечом, которым ты гонял по лужайкам возле стен своего дворца коз и деревенских девчонок. И я рада, что из тебя получился уверенный и умный мужчина, но, как вижу, девичьих душ ты до сих пор все еще не понимаешь. Хотя и не отказываешься от подсказок Альмиссы, и за то хвалю.
– Бабушка Манефа! – оскорбленно воззвала я. – Нельзя же так, он же лучший мечник!
– И старший магистр, – подсказала Калиана, опускаясь на свое место. – Но Манефия верно рассудила. Это я была не права. Знаешь, Стайн, давай сделаем по-другому. Ты принесешь вопросы, а мы сами поговорим, и потом я за нее отвечу.
– Я тоже могу, – объявила бабушка. – Я ее знаю, и история эта мне известна. Прости, Гинни, но твои родители очень волновались и приезжали посоветоваться.
– Да откуда они могли знать? – возмутилась я, чувствуя, как огнем опалила щеки досада. – Я никому никогда не говорила! И вела себя как обычно…
– Но была рассеянна, то бледнела, то краснела, то теряла записи и книги, то пела по ночам, сидя на подоконнике, старинные баллады, – тихо пробормотал Стайн и тоже сел, отставив мою чашку. – Мы ждали, когда ты сорвешься, но ты справилась… Прости, никогда не стал бы это вспоминать, но отравить тебя пыталась именно Ликонтия.
– Но почему? – Потрясенно глядя на наставника, я начинала все яснее постигать всю глубину королевской подлости и мести.
И ощущала себя выполосканной в болотной жиже.
– Юта – просто глупая женщина, – гладя меня по плечам, сочувственно вздыхала бабушка, – и всех судит по себе. А еще ревнивая эгоистка и уже двадцать лет ищет способ вернуть сына в те времена, когда он доверчиво смотрел ей в глаза и, обнимая, говорил, что его мамочка самая красивая и любимая. Маленькие дети обожают родителей так искренне и самозабвенно, как никто другой, и когда они подрастают, матерям начинает очень недоставать этого светлого тепла, да и отцам тоже. Особенно если рядом с ними нет никого по-настоящему любящего и заботливого. Мудрым и сильным родителям обычно хватает разума бережно хранить эту любовь в душе, переходя в отношениях с детьми на новую ступень доверия и понимания. А вот такие эгоистки, как Юта, не могут смириться с потерей и ищут виновных. Теперь я понимаю, почему она так настроена против тебя… Ей чудилось, будто именно ты сначала помешала ей сделать из Альгерта карманного короля, а потом влезла в доверие к Райвенду.