Мне надоели Ваши ежедневные несправедливые упреки, надоело, что Вы в своем самодовольстве, высокомерии и невоспитанности позволяете себе бестактно обращаться со мной. А посему я немедленно отказываюсь от своей унизительной должности.
Сообщаю Вам об этом без малейшего сожаления.
Хадль Хельгасон».
Кончив читать, он с гордостью и удовлетворением взглянул на меня:
— Ну как?
— Решительно не к чему придраться, — ответил я.
— Предвкушаю, как этот невежа будет читать мое письмо. И похоже, произойдет это довольно скоро. Я не намерен долго терпеть.
С этими словами Хадль Хельгасон сложил письмо и бережно спрятал его поглубже в ящик.
В эту минуту дверь конторы распахнулась. На пороге стоял директор — хорошо одетый, статный, но от него веяло холодом. Он в самом деле был красив и элегантен, и вид его внушал почтение. В нем чувствовалась некая зловещая сила, она заполняла всю комнату и действовала на нас угнетающе. Меня по крайней мере охватило непреодолимое чувство вины, будто совесть моя была нечиста перед людьми и перед богом. Он поздоровался таким тоном, каким обращаются к собаке: «Ну-ка, пшла отсюда!»
Потом уселся за свой стол и, грозно нахмурив брови, стал проверять счета и документы.
Я взглянул на Хадля Хельгасона; он струсил и приуныл, словно преступник перед судом.
Мы оба вздрогнули, когда в комнате грянул голос директора:
— Что это значит, черт возьми? Безобразие! Почему слово «сахар» написано через «о»?
— Что? Сахар? Я не заметил… — в замешательстве пробормотал Хадль Хельгасон.
— А не мешало бы заметить! Здесь же ясно написано: пятьсот килограммов «сахора». В жизни не встречал более бестолкового работника. Ты только взгляни сюда… читай. Прочесть-то можно, даже если пишешь с ошибками.
И директор сунул счет прямо под нос Хадлю Хельгасону. От неожиданности тот поперхнулся и растерянно пролепетал:
— Просто не понимаю, как же это могло получиться.
— А я о чем говорю… Я тоже не понимаю, как взрослый человек может допускать такие ошибки. Этот счет, вне всякого сомнения, следует переписать заново. Торговая фирма «Юхансен и Даль» не выпустит из своей конторы документ, похожий на сочинение двоечника в начальной школе. Пока я возглавляю эту контору, такому не бывать. Но перепишешь ты его в свое свободное время.
С этими словами директор швырнул документ на стол Хадля Хельгасона, а тот сидел совершенно убитый, даже говорить не мог.
Потом директор обратился ко мне, словно хотел еще раз убедиться в своем могуществе.
