— Ура! — кричали где-то в отдельной кучке.
— Анархизм, в противоположность социализму, — кричал бледный человек, — направлен против принудительного порядка вообще! Но это не значит, что анархизм идет против всякого порядка… Естественная свобода и гармония человеческой жизни…
Ему не дали продолжать, потому что в кучке собравшихся людей возле него были ораторы из других партий, и здесь скоро заговорил социал-демократ.
Здесь Цветков случайно столкнулся с Аней. Она была возбуждена. Глаза ее блестели.
— Вот где сила! — сказала она, восторженно показывая рукой на толпу. — Сегодня иначе дышится! Сейчас какой- то студент говорил речь, цитируя ее стихами из «Бури»…
В это время в толпу медленно въехал автомобиль, на котором блестел рупор граммофона. И тотчас раздались громоподобные звуки. Читалась целая прокламация анархистов, призывавшая к вооруженному восстанию. Ненавидя насилие, вожди партии допускали его для завоевания действительной свободы.
— Но ведь это компромисс! — сказал Ане Александр Васильевич, но она ничего не ответила ему. Жадно, раскрасневшись, она слушала эти громоподобные слова.
На автомобиль, взявшись за руки, дружно и энергично надвигался отряд полицейских, человек в десять, но толпа окружила его кольцом и не допускала. Тогда те пустили в ход палки. Их отняли и переломали.
Митинг окончился сам собой.
Проводив Аню домой, Александр Васильевич вернулся к себе с целью заняться делами. Он был юрист и вел дело одного торгового общества. Но деловые мысли не шли в голову. Он думал об Ане.
— Она мне нравится. Правда, я не чувствую себя сумасшедшим от любви, но это любовь, несомненно. И что лучше: страсть или привязанность? Но ее нужно заставить выйти из партии. Непременно. И чем скорее, тем лучше.
Эта мысль успокоила его. В успехе он не сомневался.
В тот же день анархистами была брошена первая бомба в полицейский участок. Пострадали два дворника, сторож, околоточный и четыре писца. Пьяного, сидевшего за решеткой, разорвало на части, равно как и бомбометателя.
Это был первый удар.
Кабинет начальника охранного отделения представлял из себя целую физическую лабораторию. И на столе и на стенах помещались особенные приборы с небольшими экранами, на которых, посредством электричества и опять того же радия, можно было видеть происходившее на расстоянии. Аппараты беспроволочного телефона позволяли все слышать. Начальник охраны мог, сидя в своем кабинете, наблюдать за всем городом. Этими приборами были соединены с охранным отделением все общественные места, гостиницы и даже частные квартиры, за которыми устанавливалось наблюдение. Для этого, по соглашению с хозяином дома, в квартире производился ремонт, и где-нибудь, у крючка для лампы, у отдушника печи, незаметно закладывался особый электрорадиальный элемент. Не нужно было никаких проволок, и жители квартиры, сами того не зная, оказывались в фонаре, а за интимнейшими подробностями их жизни следило недреманное око.
