Но этого не произошло. Насколько я понял, на сегодня обезьянам было достаточно шестерых индейцев, хотя, полагаю, что главные роли в этом шоу все-таки были уготованы нам. Челленджер, вероятно, мог избежать этой участи, но мы с Саммерли точно последовали бы за индейцами. Язык обезьян наполовину состоит из жестов, так что понять их было не так уж и трудно. Поэтому я решил, что пора бежать. Некоторое время я обдумывал свой план, – кое-что нужно было еще сообразить. Полагаться я мог только на себя, так как Саммерли здесь был абсолютно бесполезен, да и Челленджер – не намного лучше. Единственный раз за все это время профессора смогли поговорить и тут же стали препираться, потому что не могли сойтись во мнении относительно научной классификации этих рыжеголовых дьяволов, которые нас захватили. Один говорил, что это яванские дриопитеки[112], а второй – что это питекантропы[113]. Сумасшествие какое-то, так что лично я классифицировал их обоих как ненормальных. Однако, как я уже говорил, была еще пара моментов, которые мне предстояло обдумать. У этих обезьян короткие кривые ноги и тяжелые тела – вы это сами видели. Даже Челленджер мог бы дать фору в беге на сто ярдов самому быстрому из них, а уж мы с вами в их глазах были бы настоящими Шраббами[114]. Еще один нюанс заключался в том, что обезьяны ничего не знали о ружьях. Не думаю, что они поняли, каким образом получил свою рану тот парень, которого я подстрелил. Если бы нам удалось добраться до своего оружия, мы могли бы сделать немало.
Поэтому я проснулся рано утром, врезал нашему охраннику ногой в живот, так что тот свалился, после чего побежал в лагерь. Там я нашел вас и наши ружья, и вот мы здесь.
– А как же профессора?! – в ужасе воскликнул я.
– Что ж, мы просто вернемся и вызволим их. Взять их с собой я не мог. Челленджер был на дереве, а Саммерли просто не годился для этих целей. Единственный шанс заключался в том, чтобы завладеть ружьями, а затем попробовать спасти профессоров. Конечно, обезьяны могли тут же убить их в качестве мести. Не думаю, чтобы они тронули Челленджера, но вот за Саммерли поручиться не могу. Но они все равно намеревались его убить, в этом я совершенно убежден. Так что мой побег ситуацию не усугубил. Но для нас дело чести вернуться и либо освободить наших друзей, либо разделить их участь. Так что пока, молодой человек, вы можете покаяться в грехах и очистить свою душу, поскольку еще до наступления вечера наша судьба будет каким-то образом решена.
