«Думай, думай!» – велит он сам себе.
И привычный к начальственной службе мозг тут же включается, приходит на помощь, находит выход.
Директор бросается к телефону.
– Слушаю, – брякает бас на другой стороне линии.
– Беда, – говорит директор. – Нянька наша выкрала папку с документами из моего кабинета.
– Подробности, – коротко приказывает Филантроп.
И директор рассказывает, в соплях и красках, как Василиса полюбила малого, как ходила за ним, словно за своим дитем, и как он видел ее выбегавшую из кабинета, растрепанную и с горящими глазами.
– Должно быть, подкараулила, когда я отлучался по нужде. А я ящик открыл и вижу, что бумаг на месте нету. А только что были.
– Ясно, – говорит Филантроп и бросает трубку.
– Поверил, – выдыхает директор, вытирая вспотевшую от перипетий сегодняшнего утра лысину.
Он наливает из графина воды, пьет и садится за стол, уставившись в пространство и стараясь не думать о том, что будет дальше.
А Василиса уже в пути. Уже направляется по адресу.
Вот же он, этот дом, прямо через дорогу.
Василиса улыбается. Она не думает о том, как позвонит в дверь, что скажет. Она не боится реакции новоявленных малышовых родителей. Она просто хочет увидеть его, прижать к груди, чмокнуть в пухлые, на ее смесях взошедшие щечки.
И она бежит к заветному дому. И не видит, не слышит машины, которая резко срывается с места, как будто бы неслучайно, как будто бы ждала именно ее.
– Задавили! Батюшки-светы! Девку задавили! – кричит какая-то бабка в ботах, как раз вышедшая покормить кошек.
– Какой марки была машина? Какого цвета? – спросят ее потом на следствии.
– Да я разве ж в этом разбираюсь? – возмутится она. – Кажись, темненькая такая. И стекла темненькие.
– Висяк! – подведет итоги следователь и передаст дело в архив.
Как и каждое утро, сегодня Клара тоже готовилась к волшебству.
Волшебство заключалось в ее фантасмагорическом – на зависть любому биологическому виду! – преображении из серой пижамной моли в яркое хищное млекопитающее.
На преображение требовалось около часа, но Кларин будильник был уведомлен об этом заранее, так что она не торопилась.
Пока набиралась ванна и варился кофе, Клара выстраивала в голове скелет сегодняшнего дня. Он получался ладным и совсем не скрипучим, потому что каждая деталь была продумана заранее и идеально соответствовала остальным.
В этом, собственно, и заключалась тайна высокого Клариного профессионализма – все схватывать, все учитывать, все подстраивать, все использовать, все предусматривать, все контролировать, все…
