Гермиона уставилась на стриженный черноволосый затылок.
— Доброе утро, мисс Грейнджер, — мужчина выбросил окурок в форточку. — Я в вас разочарован. Вчера вы не закрыли дверь, сегодня не применили палочку. Здесь не спальный район, сюда мог кто угодно забрести. Для местных парней такая девочка была бы самым большим призом.
Гермиона застыла еще при первых словах, сказанных таким знакомым голосом. Когда же он развернулся…
Выражение ее лица очень сильно не понравилось Северусу. Так же как и худоба. Казалось, она застряла в шестнадцатилетнем возрасте, хотя ей должно уже было быть двадцать четыре.
— А разве так бывает? — внезапно спросила она.
— Бывает как? Объясняйте более конкретно, мисс Грейнджер.
— Призраки разве могут курить и пить кофе?
— Они и готовить кофе не умеют, — Северус скрестил руки на груди. — Мисс Грейнджер, приходите в себя, я не призрак.
— Тогда я все еще сплю? — сделала логичный вывод Гермиона.
— Мисс Грейнджер, не заставляйте меня обращаться к колдомедику, — Северус нахмурился.
Видя, что до девушки не вполне доходят его слова, он вздохнул и подошел к ней. Взяв ее за руку, он повел ее к столу и усадил на стул.
Она с таким недоумением смотрела на его руку, что ему захотелось выматериться. Да что же с тобой творится, девочка?
Поставив перед ней чашку с кофе, он приказал:
— Пейте.
Она машинально взяла чашку и поднесла ее к губам. При этом она осматривала кухню.
— А здесь не так грязно, как в других комнатах, — удивленно произнесла она.
— Это потому что я немного здесь прибрал, — Северус продолжал стоять и рассматривать Гермиону.
— А ночью со мной кто был?
— Я, ночью был я. Простите, но я, видимо, задремал и не дослушал вас до конца. Я до этого двое суток не спал, важный эксперимент.
— Значит, вы приготовили кофе и убрали кухню. Ах да, вы меня уложили поудобнее. А почему вы снова не сняли с меня туфли?
— Я их не видел в темноте. А свет включать не стал, чтобы вас не разбудить.
— Дайте мне руку, пожалуйста, — внезапно попросила Гермиона.
Северус протянул ей ладонь.
— Это не может быть оборотка, потому что для оборотки человек, в которого превращаются, должен быть жив, — принялась рассуждать Гермиона. — А у всех форм неживых существ не может быть крови.
Она быстро поднесла палочку к его ладони и сделала легкий надрез.
Он не мешал ей заниматься исследованиями, только слегка поморщился, когда она ему руку порезала. На выступившие капельки крови Гермиона смотрела как завороженная.
