— Сатьяна Тайсен. Сатьяна Тайсен. В кабинет декана боевой магии, немедленно.
Я окаменела. Выпучила глаза, глядя вверх, откуда лился голос — как будто ожидала увидеть там самого мастера Верта. И только через полминуты, когда голос замолк, опомнилась и вскочила.
Хагос, что я натворила? Что декан узнал? Неужели что-то насчёт Хена? Или Карина? Или хочет запретить мне участвовать в турнире? Ни за что не подчинюсь!
Прибежала я растерянная, но готовая сражаться. Секретарь декана молча кивнул мне на дверь, я раскрыла её, влетела в кабинет — и оторопела, увидев у окна какую-то странно знакомую женщину с роскошным меховым палантином на худощавых плечах.
И тут эта женщина обернулась.
— Мама!
На миг я растерялась от чувств, захлестнувших меня с головой. Там было и изумление, и страх, и тревога — и радость видеть родного человека. Впрочем, последнее исчезло без остатка, когда мать подошла ко мне и сходу отвесила пощёчину.
Кожу обожгло, я заморгала, на глаза навернулись слёзы — больше от неожиданности и обиды, чем от боли.
Мать не дала мне опомниться, зачастила высоким пронзительным голосом:
— Да как ты посмела выскочить замуж без разрешения?! И за кого? С кем ты связалась?
Я стояла молча, прижимая к горевшему месту руку. Только стискивала зубы, хотя не собиралась отвечать. Просто от бессилия и злости.
— Ар-теранна Сантерн, — вполголоса сказал декан. — Позвольте напомнить, что теранна Тайсен теперь принадлежит другому роду. Вы можете выдвинуть главе её рода официальную претензию, но применять физическое и психологическое давление я вам не позволю. Сатьяна, ты вправе уйти.
Мать задохнулась от гнева. На щеках полыхнул румянец, глаза негодующе заблестели. Она открыла было рот, но поймала предостерегающий взгляд декана и замолчала, хотя было видно, что не утихомирилась.
Я с трудом ответила:
— Спасибо, декан Верт. Всё хорошо.
— Пойдём-ка, — мама решительно подхватила меня под руку. — Подумать только, мне запрещают говорить с моей собственной дочерью! Я ещё посмотрю, я ещё разберусь, кто позволил тебе учиться на этом ужасном, опасном, мужском факультете. Скорее развод и домой… Нет, сперва домой, там со всем разберёмся.
— Мама!
Дверь распахнулась навстречу, мама испуганно отшатнулась. На пороге вырос Хен.
При виде его внимательных синих глаз у меня болезненно дёрнулось сердце. Сразу вспомнилась прошлая ночь, как я замирала в его объятиях, как щекотало шею жаркое дыхание, а от сидра кружилась голова.
