— Идём, идём… хватит… потом…
Вейс мотнул головой, снова заревел:
— Отпусти! Сейчас я ей задам!
— Только попробуй! — закричала я в ответ, пытаясь выскочить вперёд. Хен поймал меня, прижал к забору. Тогда я крикнула из-за его плеча: — Я вообще не Сантерн больше! Только попробуй мне или Хену что-нибудь сделать, и вылетишь отсюда в два счёта! Я сама пойду в деканат!
— Ты… ты… что? — Вейса мои слова как оглушили. Он, похоже, только сейчас понял, что я и впрямь уже не являюсь частью клана, что он действительно не имеет права карать меня или миловать.
— Уведи его, — посоветовал Хен Ласу.
Вейс, хоть и дышал, как разъярённый бык, от растерянности позволил себя увести. Только бросил мне напоследок:
— Он использует тебя, дура!
Когда братья исчезли за углом дома, я съехала по забору вниз, на землю. Щит растворился, и вместе с ним будто растворились все мои силы. Перестаралась. Сначала ломала ту дверь, сейчас ещё этот щит…
Хен присел передо мной на корточки. Я с усталым изумлением заметила, что кровоподтёк на его лице стремительно растворяется, будто утекает под кожу. Не отдавая себе отчёта, протянула руку, провела по его губе, стирая начавшую подсыхать кровь. Ранки уже не было — чистая здоровая кожа. Губы у Хена были мягкие… и красивые, изогнутые, неосознанно привлекающие.
Хен перехватил моё запястье, заставил опустить. Поймав взгляд его синих глаз — пристальный, тёмный и чужой — я немного смутилась.
— Почему ты не вылечил себя сразу? — спросила, отгоняя смущение.
Хен неопределённо дёрнул плечом. Осторожно прикоснулся к моим вискам, и я сразу почувствовала, как через его ладони в меня вливается что-то похожее на живительную свежесть.
— Я не могу вернуть тебе магическую силу, — сказал он. — Только подбодрить ненадолго. Тебе надо отдохнуть.
— Восстановлюсь, не обращай внимания. Так почему ты не лечил себя? Стоял как соломенный тюк. Задал бы им трёпку! Испугался, что их двое?
Я намеренно выбирала слова погрубее, но Хен не разозлился. Спокойно покачал головой:
— Не испугался. Я хотел, чтобы им стало легче. Они тревожатся за тебя. Естественные братские чувства. Я поступил неправильно.
— Это они поступили неправильно! — вспыхнула я. — Ты не делал ничего плохого! Это вообще моё решение и моя ответственность.
Хен ничего не ответил.
Меня пугало то, что я никак не могла прочесть его чувства. Он словно закрылся от меня, отгородился какой-то стеной. Глаза совершенно непроницаемы, лицо тоже совсем спокойное — я бы на его месте топала ногами и кричала бы, что всех тут положу. А ему как будто всё равно.
