— Учусь, — пробурчала в ответ. Показала учебник по животноводству, как будто в качестве оправдания.
— Может, чем-нибудь помочь? — Хен накрыл крышкой закипавший суп.
Сполоснул доску, поставил на сушилку. Потом неторопливо подошёл и остановился прямо за моей спиной. Позвоночник тут же осыпало мурашками.
Я покачала головой. Потом вспомнила ласку.
— Как ты думаешь, кто следит за мной?
— Следит? Зачем?
— Вот это я и хочу выяснить.
Хен, кажется, пожал плечами или развёл руками: я почувствовала движение воздуха и поймала краем глаза отражение в стоявшем наискосок большом зеркале. Уставилась туда уже с осознанным интересом.
Хен стоял, как я думала, совсем рядом, при этом сохраняя небольшое расстояние. Меня поразило его выражение лица: удивительно серьёзное и даже как будто с долей душевной борьбы, от которой делались чётче скулы и сильнее становилась складочка между бровей. Он смотрел не на меня, а скорее в пространство, но стоял при этом так, словно вот-вот был готов сделать шаг вперёд и заключить меня в объятия.
Я поспешно отвернулась от зеркала.
Ну вот, начинается: безудержное воображение, дурацкие желания, всякая придуманная чушь. Если дать мне волю, я снова себя накручу. Опять как наброшусь на Хена с признаниями или, упаси Нигос, поцелуями.
Чтобы избавиться от наваждения, продолжила рассуждать вслух:
— Интересно, может ли быть такое, чтобы маг не был внутри?
— Почему ты думаешь, что не был?
— Не знаю… может, мне просто хочется так думать. А то неудобно думать, что со мной спал… кто-то.
Хен издал короткий смешок.
— Зайди завтра к животноводам, — посоветовал он. — Не повредит узнать побольше об их магии. Может, и подозреваемого найдёшь.
Почему-то меня эта мысль не вдохновила. Даже наоборот — как будто стоило Хену её озвучить, как у меня появилась внутренняя уверенность, что полезной информации на кафедре животноводства я не получу. Это, конечно, не повод не идти туда, но всё же…
И на протяжении ужина, и вообще на протяжении всего вечера меня не покидало ощущение странности. Может, тому виной были натянутые нервы, может, то, что после признания прошла всего пара дней, и ничего ещё не успело забыться.
А может, просто во всём виновато было присутствие Хена так рядом — постоянно, как будто так и должно было быть. То и дело накатывали разные мысли: а что если бы мы на самом деле были женаты. А что если бы на самом деле… вот едим-едим, а потом… Хен бы подошёл, обнял меня, поднял бы со стула… и его губы накрыли бы мои, я бы обвила руками его шею, он бы схватил меня на руки — а там уже шёлковое покрывало и тёмно-зелёный балдахин над нашими головами, и жадные прикосновения, и шелест сбрасываемой одежды.
