Но не настолько хорошо он контролировал волка, чтобы так просто отказаться от подходящей самки. Да и природой это не предусмотрено, пока не будет выполнен их долг — зачато потомство — просто так не избавится от девушки.
Равен подошел к кровати, но к облегчению Селины ее он на нее больше не тащил. Особо не напрягаясь, оборотень оттащил старую, грозящую развалиться мебель.
Только когда оборотень поднес фонарь к полу, Селина догадалась зачем оборотень решил заняться перестановкой мебели.
— Куда ведет этот люк?
Что-то подсказывало Селине, что это не погреб для хранения запасов еды на зиму.
Открыть люк оборотню ничто не помешало, но зияющая черная дыра в полу не внушала Селине доверия.
— Увидишь, пойдем, — Равен чуть улыбнулся, и протянул руку Селине.
— Нет уж, сначала ты, не нравится мне все это.
Но как же Селина лукавила! Несмотря на свои слова, она сгорала от любопытства. Почти так же сильно как несколько минут желание прожигало ее изнутри. А ей было очень хорошо. Она бы нагло соврала, сказав, что ласки оборотня ей не понравились. Это лучшее что она когда-либо пробовала в жизни. Но и самое постыдное. Признаться в таком, выше ее сил.
— Хорошо, сначала я спущусь и осмотрюсь, а потом помогу тебе.
Селина согласилась и кивнула.
Равен оставил фонарь на краю люка. И ловко прыгнул вниз. Селина опустилась на колени, всматриваясь в темноту, но ничего не видела. Из непонятного подземелья тянуло сыростью.
Послышались глухие, удаляющиеся шаги оборотня, и Селине стало страшно. Но оставалось надеяться на его благоразумие, не стал бы он ее подвергать опасности. Но что там такого важного?
Из-за открытого люка потянул сквозняк, и дверь сторожки неожиданно хлопнула. Селина поежилась, вспомнив, как Равен услышал кого-то в лесу.
«Ищейки Килби», — так он сказал.
Не было сомнений, что речь о графе Килби. Жаль, Селина толком ничего не знала о жизни опекуна бывшего жениха. Разве что он тоже некромант.
И, кажется, не имел собственной семьи.
— Ох, надо было больше интересоваться делами Джонатана, — разочарованно протянула Селина.
Страх дело неприятное, и где было безопаснее: снаружи, где бродят какие-то непонятные «ищейки» с неясными целями, или внизу, с озабоченным оборотнем, который ищет непонятно что в опасном и загадочном подземелье.
Неверное, ключевое «загадочном», или причина безрассудности Селины в том, что еще отлично помнила, как было хорошо от ласк жениха. Все же плотские удовольствия явно лучше опасности от неведомых людей. С каких пор, вообще, их леса стали так опасны и полны людей? Или кто там эти ищейки?
