Селина почувствовала неловкость, так как первой мыслью было, что это маркиз решил приумножить свои богатства. Но оказалось, что, наоборот, картина принадлежала его семье еще до появления семьи барона Фортенга.
Неужели это Джонатан что-то сделал с ней? Может, забрал, перед тем как оставить дом, на память? Но эту навивную мысль Селина тут же отмела, вспомнив о том, сколько можно получить за картину.
— Знаете, на самом деле и без этого приятно оказаться в родных стенах. Ведь я вырос здесь. Мне было восемнадцать, когда отца обвинили в измене.
У Селины вдруг сердце защемило от жалости. Ладно, старый маркиз… но ведь его сын, был так молод, неужели он тоже в чем-то виновен? Селине вновь стало стыдно. Только в этот раз за собственные мысли и слова. Не подумав, она приписала Равена к преступникам. И наговорила ему всякого. Но на самом деле получалось она ничего о нем не знает.
Новое, по отношению к жениху, чувство возобладало ненадолго. Стоило вспомнить какой ценой маркиз вернул свои земли и дом, жалость к нему стремительно растаяла.
— Ваш отец умер, раз титул теперь ваш, — сменила Селина тему ни на менее неприятную. — А что случилось с матерью?
Девушка заметила, как по лицу оборотня пробежала тень грусти и скорби.
— Ее не стало еще до нашего отъезда, — выдавил ответ Равен, воспоминания были неприятные. — Вчера я тоже навещал могилу матери, как и ты, Селина. Может, когда-нибудь я расскажу что с ней случилось, но сейчас нас ждет десерт.
Тема разговора не нравилась и Селине, и она не стала спорить, направившись следом за маркизом, спешащим провести их к гостиной.
Девушка удивилась такой спешке, и тому, что он не стал брать ее под руку, как делал до этого. Не то чтобы она расстроилась, но насторожилась. Неужели она разворошила какие-то слишком болезненные воспоминания, и теперь оборотень будто пытается спрятать от нее свои истинные чувства.
Маркиз не соврал, десерт действительно их уже ждал. Стоило позвонить в колокольчик, как появился слуга, и уже через пять минут они наслаждались чаем.
В этот раз десерт оказался немного иным. Все такой же необычны солоновато-сырный вкус, но теперь к нему примешивался и шоколад.
— Это восхитительно, — не сдержала своих эмоций компаньонка.
— Да, именно.
«Ради нескольких минут такого удовольствия стоило снова примириться с женихом», — подумала Селина, уплетая сладость.
И стоило так злиться? Ей было почти так же хорошо в лесу, как сейчас. Даже лучше. Да она сама так делала много раз!
