— Нет, — отрезала Селина, не обдумав перспективу промокнуть и простудиться.
— Все же настаиваю. Мы же хотели примириться? — напомнил он. — Давайте все же попробуем?
Селина посмотрела на оборотня. Все беды от этого мужчины. Не жизнь, а черт знает что. А это еще отец не приехал. Да не допустят боги, если он узнает все подробности…
Но враждовать с женихом невыход, так она от него не избавится. Надо действовать тоньше. Вот только после случившегося идти в его дом, было слишком опрометчиво.
— Я привез с собой своего повара. Он как раз приготовил на десерт сырный торт…
С другой стороны, что может случиться за чаем?
Перспектива вновь отведать восхитительно вкусный торт перевесила аргументы против. Все-таки Селина слишком любила сладости. А тут такая редкость. Главное, не отпускать от себя Магдалину.
— Но только если на обратном пути вы предоставите мне свой экипаж…
— Самый лучший.
Равен протянул руку невесте, и девушка неохотно обхватила локоть мужчины. Слишком свежи в памяти воспоминания, что он делал этими руками с ее телом пять минут назад. Да что там память. Между ног до сих пор сладко ныло. А от воспоминаний пульсировало и становилось влажно.
Последний раз Селина была в гостях у Джонатана перед началом сезона. Шандерлон-парк всегда славился своей красотой. Прекрасный образчик архитектуры начала века. Высокие колонны и окна. Огромные лестницы, роспись на стенах и потолках. И Селина даже успокоилась, представив, что вновь увидит всю эту красоту.
Вот только стоило им приблизиться к дому маркиза как она чуть не открыла рот от удивления.
Кажется, месяц назад Джонатан говорил, что собирался делать ремонт после зимы. Но глазам девушки предстали стены здания с потрескавшейся штукатуркой, по колоннам пошли трещины.
— Что-то не так, леди Селина?
— Ничего, все нормально, пойдемте скорее, не терпится отведать десерт.
За спиной как раз громыхнуло, напоминая о намечающемся ливне.
О том, зачем бывший жених ее обманул, Селина пыталась не думать. Не все ли равно теперь то?
— Э-э-м, а куда делась картина Жоржа Сарковски? — не сдержала удивление Селина, когда они попали в холл. Эта картина висела все время, сколько она помнила. Художник живший два века назад, был очень известен, а его картины стоили целое состояние.
— Тоже бы хотел это знать. Помню мой отец ее привез из Ферэи, и очень гордился тем, что стал ее владельцем, — пояснил Равен. А потом в темном взгляде что-то потускнело. — Забрать ее, как и другое имущество, не позволили после изгнания, только личные вещи, и кое-какие сбережения.
