— Не могу. Ваши стихии мне не подчиняются. Но если увижу вашего пасынка Сальермуса, обязательно расскажу ему о вашем затруднении, — отвечал Безликий снисходительно. Похоже, родственники его порядочно утомили.
— Трусливый ублюдок меня ненавидит! Он и пальцем не пошевелит ради нашего освобождения! — возмутилась Седна.
— Что поделать. У меня слишком много проблем со своим семейством, чтобы разбираться ещё и с вашими. Извините. Но вашим детям, любезная Калтащ, я тоже передам весточку, — он кивнул Повелительнице земли более почтительно.
— Если бы ты воцарился, то смог бы освободить нас сам! Не отдавай отцовскую вотчину Мраку. Шесть лет осталось. Разве ты не видишь, что с каждым часом твои силы скудеют? Вскоре тебя не будет подпитывать даже вера пророчицы. Тебя просто не станет — все твои потомки, твой орден, твои свершения уйдут в забвение вместе с тобой!
— Я ждал полторы тысячи лет, подожду ещё шесть. Если люди пожелают себя спасти, то я пройду через круг перерождения по нетореной тропе ещё раз. Но если я им не нужен, то не стану узурпировать власть силой. Это путь Мрака. Если я ступлю на него, то потеряю защиту и меня тоже поразит осколок, как моего отца и брата. Добрая воля моей пророчицы — единственное, что у меня осталось. Прощайте!
— Слабак! Слабак! — возопили обе богини.
Пробиваясь сквозь их голоса, сёстры-Норны молили:
— Не покидай нас! Нам так одиноко без тебя! Навещай нас хоть изредка!
— Я… я приду. Как-нибудь, — крикнула Лайсве.
От стремительного взлёта заложило уши. Безликий врезался в купол, и тот осыпался осколками стекла вместе с хрустальным сном.
Лайсве снова очнулась в постели. На этот раз кровь носом не шла, но душа болела так, словно её выпростали наизнанку. Бедные сёстры-Норны! Бедный Безликий! Ему осталось всего шесть лет, если она не найдёт вэса. Миру осталось всего шесть лет! Это срок их жизни.
Неделю у Лайсве не получалось перенестись в Бессолнечные земли. Стоило сомкнуть глаза, как накатывало чёрное небытие без сновидений. Она затосковала, грызли переживания и мрачные мысли. В Ирие сделалось пасмурно и несколько дней лил дождь. Гед куксился, Хорхор смотрел на Лайсве неодобрительно, дом окружили лесовички и жалостливо стрекотали.
Следующей ночью ей всё-таки удалось попасть к Безликому. Или это он смилостивился и пустил её к себе?
Бессолнечные земли тоже помрачнели, если это только было возможно. Туман посерел и оставлял на коже солоноватые слёзы. Пахло чертополохом, хотя здесь ничего не росло.
