Повалились ели, вырывал их с корнями ветер. Лишь мелькнула брешь, направил в неё коня Гед, следом за ним собрат юркнул, и снова сошлась еловая стена. Всадники уже мчали прочь во всю прыть. Миновало большое лесное озеро, опушка показалась, за ней волна холмов, на самом высоком из них — Чёрный замок колдунов. Силуэт виднелся: зубья стены будто небо изгрызть вознамерились, пустые глазницы с ненавистью на мир поглядывали.
Погоня отстала, только мигали жёлтые огни между стволами с сожалением, будто хотели, но не могли бежать следом — невидимая преграда не пускала их за границы леса.
Спрыгнул Гед со взмыленного коня и обернулся к опушке:
— Я не бросаю тебя, Ягиня-матушка. Вот только обживусь у людей, и к тебе в гости часто-часто захаживать стану с новыми подношениями.
— Не ходи, сынок, к людям! — загудел лес. — Обманут-обидят, обратно тут же прибежишь. Лишь бы поздно не было!
— Ветер и благословение матери всегда со мной, а защиты сильнее во всём свете не сыскать! — усмехнулся Гед и повернулся к Зофье. — Слезай, коням отдохнуть надо, а тебе — ноги размять. Хорошо держалась!
Она отпустила скрючившимися ладонями лошадь и упала в руки Геда. Ноги занемели, в голове шумело, сердце вырывалось из груди, и казалось, всё тело по косточкам перемололи — одна сплошная боль.
— Расходишься — полегчает. Главное, что мы выбрались, — Гед взял поводья обоих коней и повёл их вперёд к Чёрному замку.
Зофья поковыляла следом. Везде синяки и ссадины. Гед выглядел не лучше, и кони тоже засеклись, на шее и под хвостом с боков — белым-бело. Никогда такой густой пены Зофья не видела.
До холмов-то далеко оказалось, уж и солнце закатное по сиреневым верескам за край горизонта потянулось, а беглецы только-только к замку подкрались.
— Говорили же, что он чёрный, — тяжесть в теле отпустила, снова поболтать захотелось и тревога подзуживать начала.
— Когда-то он сиял белизной на солнце. За это его прозвали Ильзар Сверкающий, — ответил Гед. — А теперь вот чернота да сырость со всех сторон подползают. Видно, траур у него такой по сгинувшим хозяевам.
— Может, не стоит? — засомневалась Зофья. — Ведь хозяевами здесь колдуны были, дела злые творили. Их призраки до сих пор по этим камням скитаются. Люди видят иногда их тени и огоньки, шёпот слышат, заклинания.
Гед засмеялся:
— А я, по-твоему, кто? Единственное чудовище, что здесь жило, давно покинуло эти края и больше не вернётся. Не осталось тут ничего ценного для него.
