Шелестели кусты, громко хлюпала вода под тяжелыми сапогами, перекликались чужие голоса.
Идут… Ближе… Мимо… Прошли.
— Двигаем! — чуть слышно шепнул Иванов товарищу.
По-прежнему держа направление вдоль речки, они побрели через лозняк, с трудом вытягивая ноги из тягучей жижи. Набухшие водой бушлаты отяжелели. Бил озноб: промокли насквозь, пока лежали. Да и ночь была по- осеннему холодна.
— Стой! — шепнул Иванов.
Впереди вновь послышались голоса. Немцы навстречу. Ни вправо, ни влево по берегу хода нет. Куда деваться?.. Запрятав комсомольский билет и краснофлотскую книжку под бескозырку, потуже натянул ее на голову. То же посоветовал сделать и Василю.
— Пошли! — и решительно шагнул в воду.
Иванов и Трында надеялись, что переправа займет всего минуту-другую и за это время они не успеют закоченеть. Но зыбкое, илистое дно не давало шагать быстро. Ноги вязли чуть ли не по колено, того и гляди, сдернет сапог. Сделав всего несколько шагов, друзья почувствовали, как ноги охватывает ледяная стынь, которой дышит дно. А они не достигли еще и середины речки.
Надеялись: удастся перейти вброд. Но дно уходило все глубже. Пришлось поплыть.
Держались друг с другом рядом; не быстрое, но сильное течение несло их. Коченели руки. Поглядывая на товарища, Иванов в темноте различал, что Василь плывет тяжелее, едва двигая окоченевшими руками, раза два уже окунулся с головой.
Подплыл к Василю вплотную.
— Можешь еще?
— Руки свело… — просипел Василь, сплевывая воду.
— Держись за меня!
Василь ухватился за плечо Иванова, и он погрузился почти с головой, с другого плеча соскользнул ремень карабина. Набухшие рукава бушлата сковывали руки. Изловчившись, Иванов сбросил бушлат, снова подставил плечо товарищу.
Но вот ноги почувствовали дно. Закоченевшие, без бушлатов — когда плыли, Трында сбросил и свой — выбрались на противоположный берег.
— Бегом! — скомандовал Иванов. — А то застынем!
Остановились уже далеко от берега, на лугу. Влажная обмундировка стала теплой. Выжали воду, переобулись. И только тогда снова почувствовали озноб — холодна осенняя ночь.
— Теперь нас проберет, — поежился Иванов. — Одна бескозырка не согреет.
— И оружия никакого…
— Да, не повоюешь. Ты, Василь, и наушники утопил? Как же без них? Не примут тебя в радисты обратно.
— Ой, Вань, не шуткуй! Что будем делать одни, без наших, безо всего?
Постояли, размышляя.
Нет, они не рассчитывали, что их будут ждать, и не были в обиде: всеми нельзя рисковать ради двух, а немцы, может быть, ищут уже и по эту сторону речки. Но, чтобы догнать товарищей, надо идти их путем.
