В десять, значит… Ну, экзамен в финале – час, сама церемония займет от силы еще один. Дольше я задерживаться не намерен, категорически. Просто сбегу в санаторий, иначе и завтра хана настанет бадминтону и ловле на лужайке бабочек сачками.
Я уже собирался вставать было, как тут меня что-то словно бы кольнуло. Подожди-ка… По-моему, я понял, чему возмутилась Юлия Павловна.
Среди экзаменуемых непременно будут те, кто составил заявку так же грамотно, как и я. Так? Но будут и те, кто ошибся. Получается, что в данной игре действительно моделируется некая ситуация, в которой хитрый и умный юнец-куркуль сидит себе возле своей ниши, сыт, напоен и в ус не дует. А где-то по соседству на острове голодает девчонка, набравшая чупа-чупсов и жвачки, которой не хватило знаний или понимания суровых реалий, чтобы скомплектовать пищевое рацио. Меж детьми всегда существует такая вот, первобытная, что ли, конкуренция, порой безжалостная, ведь настоящее сострадание и умение прощать чужие ошибки приходит с более зрелым возрастом.
Стоит ли искусственно расширять трещинки там, где вопрос касается выживания? Где дело идет о жизни и смерти? Не правильней ли было просто вручить каждому наиболее грамотный список?
Но тогда не было бы и самой игры. Интересной! Которая, несомненно, развивает сообразительность, чувство ответственности, хотя бы за самого себя, и умение видеть дальше собственного носа. Рыба ты пелядка, Гоблин, что ты надумал? Что держал в голове сталкер высшей категории, прошедший огонь, воду и медные трубы, задавая подросткам эту задачу? Я не верю, что он хотел просто потыкать их носом в ошибки.
Правильно я сделал, что сам поучаствовал.
Завтрашнее мероприятие стало для меня важным.
Утром сделалось еще хуже, сон повторился. С трудом сдерживаясь, чтобы не наговорить резкостей родным, я вызвал машину и смылся из санатория как можно быстрей. Встретивший меня Бероев сразу заметил, что начальство не в духе.
– Что случилось, Командор?
– Да сон хреновый приснился, представляешь? – неожиданно для себя раскрылся я, вовсе не планируя этого делать. – Мало того, приснился два раза.
– Бывает, – понимающе кивнул он. – Тяжелый?
– Да как тебе сказать… Короткий, как ролик. Про Сомова. Стоит на фоне какого-то ржавого железа, скорее всего, старого судна.
– И что дальше?
– Растерянный он, замученный. И почему-то виноватый. Говорит мне: «Влипли мы, Командор, серьезно влипли… Приходит время, и что-то случается, никакое везение или осторожность не помогут. Это знает каждый сталкер, знает, но продолжает нарываться. Вот и мы нарвались… Буду пробовать выкрутиться».
