Фрунзенская набережная идет параллельно широкому и просторному Комсомольскому проспекту. Когда-то на этой магистрали, около маленькой, словно выточенной мастером, красивой церквушки, начинался Теплый переулок. Теперь на угловом доме прикреплена табличка: улица имени Тимура Фрунзе.
На этой улице стоит школа обычной типовой постройки. В актовом зале, на конференции, посвященной годовщине разгрома немецко-фашистских войск под Москвой, собрались учащиеся старших классов.
Ранний час. Декабрьский день короток. Рассветает поздно, во многих помещениях горит свет. Обычная суета накануне начала занятий. Ворча что-то под нос, прошла уборщица в широком синем халате. Торопливо прошагали ученики, размахивая портфелями и сумками. Появилась старшая пионервожатая. Вслед за ней — офицер с орденскими планками. Ему предстояло выступать на пионерской линейке.
Наконец настал наш черед. С директором, представителем райкома, комсомольским активом школы, классными руководителями направились мы в зал. Все места заняты. На стенах схемы сражения под Москвой, карты, лозунги, призывающие к учебе и труду.
Конференцию открыла ученица восьмого класса: невысокая, аккуратно причесанная, в школьной форме, с комсомольским значком. Она кратко сообщила, чему посвящена конференция, и предоставила слово первому оратору.
На сцену поднялся тонкий темноволосый юноша с длинным худым лицом. Вооруженный указкой, он переходил от схемы к схеме, от карты к карте и рисовал картину битвы, выделяя в ней решающие моменты, называя соединения, полки, роты, воинов-героев. Чувствовалось, что он хорошо знает материал, владеет словом и излагает свой доклад от души, переживая каждый поворотный момент, каждое событие.
— Хороший парень, — шепнула мне директор школы. — Живут трудно, мать у них умерла, осталось два сына. Кроме отца, в семье никого нет. Сами ведут хозяйство и учатся отлично.
Пытливо всматриваюсь в лица учащихся. Война не задела эту молодежь своим крылом. Их отцы, матери выросли в иные годы. Жизнь каждого поколения становится частью истории. И теперь собравшиеся слушали историю — для их дедов она была самой трудной частью их жизни, кровавой, героической; они не успевали задуматься над тем, что эти четыре года останутся в веках.
Магнитофон был не из лучших: с хрипотцой гремели в небольшом школьном зале песни сорок первого года о стране, поднявшейся на смертный бой.
Словно начинали двигаться изображенные на схемах войска; перелистывался календарь событий, достигших под Москвой своей высшей точки в дни 5–6 декабря… Назывались имена полководцев — Жукова, Конева, Рокоссовского, Родимцева, Соколовского. Назывались имена героев — коммунистов, комсомольцев.
