— В общем, вишу я тут, пытаюсь соскрести пасту со стены, — интригующе начал Связной. — Вдруг слышу стук снаружи. Я так обалдел, что даже забыл, где нахожусь. Открываю шлюз — раз стучат, надо открыть — а там девушка. Голая. Совсем. Она смотрит на меня и говорит так жалобно «пустите, дяденька, там дождь». А я сразу думаю «Какой дождь? Мы ведь в космосе». Смотрю — и правда дождь. Метеоритный. Главное, камешки пролетают с таким звуком «вжиии, взиии», будто на аттракционе катаются и радостно визжат.
«Удивительная вещь, — подумал я. — Вроде невесомость, а паста всё равно умудряется намертво прилипнуть к стене».
— В космосе нельзя услышать звук пролетающих метеоритов, — подметил Штольц. — Там нет среды, по которой бы распространялись колебания…
— Заткнись, — огрызнулся Капитан, прервав внезапную ежечасную лекцию. — Только самое интересное началось.
— Интересное? — спросил Связной таким тоном, каким можно было бы сказать «ты — старый извращенец». — Она ж мне в дочери годилась. Я и во сне не мог подумать о…
— Так что дальше то было? — спросил я. Мне правда было интересно.
— И ничего особенного, — сказал Связной, злобно посмотрев на Капитана. — Пригласил её на корабль — шлюз сразу закрыл, чтоб никто не обвинил потом в нарушении техники безопасности — предложил перекусить. Она отказалась. Я подумал, что не стоит молодой девушке под дождём без одежды… летать. Дал сапоги.
— Почему сапоги? — хором спросили мы.
— Скафандр не мог дать — он казённый. Да и не стал бы я раздеваться перед голой девушкой без её согласия. А сапоги — честно не знаю, откуда они взялись — как раз у шлюза стояли, — сказал Связной и смущённо добавил: — Мне мама в детстве говорила, что все болезни от ног, поэтому в любую погоду надо носить тёплую обувь.
— Сапоги не согреют в космосе, — сказал Штольц. — Там температура минус двести семьдесят по Цельсию. Хотя есть ещё межзвездные газовые облака и солнечный ветер…
Нет ничего более трезвого, чем немец, притворяющийся пьяным.
— Да молчи ты, — рявкнул Капитан. — Вечно атмосферу портишь.
— Мне уйти? — спокойно спросил Штольц.
— Вперёд, — ответил Капитан. — Только шлюз за собой закрой, а то воздух выпустишь.
Нет ничего более злобного, чем русский, притворяющийся пьяным.
— И только попробуй предложить тост! — обратился ко мне Капитан.
Я улыбнулся. Опять придётся отчищать пасту со стен. И почему во время драки обязательно кидать друг в друга тюбики с едой?
Из-за суматохи никто не заметил, как что-то ударилось о корму СОЮЗа. Но это был не метеорит, а всего лишь сапог.
