— И что теперь делать? — спросил я. — Это удастся убрать?
— Нет, — ответил Орион, — эта мерзость не уйдет даже со смертью старого мерзавца. Убрать эти блоки можно, только полностью стерев личность Сириуса. А это почти то же, что и поцелуй дементора.
Это было просто чудовищно. Веселый раздолбай Сириус мне нравился. Да даже если бы и не нравился. Ни с кем нельзя так поступать.
— Значит, с Джеймсом было то же самое, — пробормотал я.
— Тебе очень повезло, дорогая, что такого не проделали с тобой, — прошептала Вальбурга.
А может и проделали, подумал я. Только не со мной, а с Лили. То-то старик так уверенно приперся тогда пудрить мне мозги. В том словесном потоке наверняка была спрятана ключевая фраза, а может и не одна. Кошмар какой! И сколько таких Сириусов и Джеймсов еще осталось?
— Я даю слово, клянусь своей жизнью и магией, что никогда не использую свою власть над Сириусом во вред ему и его близким, — сказал я.
Меня окутало серебристое сияние.
— Спасибо тебе, Лили! — прошептал Орион.
По щекам Вальбурги текли слезы.
— Только Сириусу об этом не говорите, — попросила Нарцисса, — это же чудовищно: жить, зная, что тобой могут легко управлять.
— Конечно, — согласился я.
Северус медленно кивнул.
— А мне вот интересно, кого еще наш дорогой директор успел обработать, — сказал Люциус. — Тех, кто пошел за Лордом, можно смело исключать. Там такая проверка легиллименцией была, что никакие блоки не удалось бы спрятать.
— Не думаю, что многих, — ответил на это Северус, — это кропотливая работа. И обработанных надо было под постоянным контролем держать. Сириусу теперь надо будет специальное зелье пить, чтобы он не деградировал и не превратился в полностью безвольную куклу, способную только команды выполнять. Я уже сварил первую партию. Принимать раз в месяц.
— Придется сказать, — покачал головой Орион, — нам теперь надо срочно искать ему невесту. Наследником Рода станет его сын, а самому Сириусу мы обеспечим достойную жизнь и помощь. Думаю, что он поймет. Удушил бы Дамблдора голыми руками, да неохота из-за такой мрази в Азкабан садиться. Это он нам отомстил за то, что мы никогда перед ним не преклонялись. А еще он доступ к библиотеке просил, к редким книгам, а я отказал. Вот он и ударил по самому уязвимому месту, по нашему мальчику.
— Его надо остановить, — сказал я, — у него же целая школа. Кто знает, может прямо сейчас какого-нибудь ребенка обрабатывает!
И решение было принято. Как ни хотелось всем нам скрыть состояние Сириуса, действовать надо было срочно.
