— Да что ругать! — Суров улыбнулся. — Горбатого могила исправит, — добавил шутливо, вешая китель на плечики.
— Хамите, парниша!
— А вино по какому случаю?
— Вино!.. — Вера усмехнулась. — Водичка. Выпьем за твои будущие успехи. За то, чтобы тебе с Карповым хорошо служилось.
Звякнули рюмки. Вера только пригубила. Суров же, не отпив и глотка, поставил рюмку.
— Что случилось? Тебя плохо приняли?
— Нормально.
— Но я же вижу: что-то не так.
— Да нет, все хорошо.
— Прошу тебя, только не лги. Что произошло? — настаивала Вера.
Суров нехотя отпил глоток вина.
— Я же сказал тебе: ничего, ровным счетом ничего.
Резко поднявшись, он подошел к темному окну, и в ту же секунду, будто по мановению волшебной палочки, в номере ярко вспыхнул свет. Суров на какой-то миг даже зажмурился, а когда открыл глаза, внимательно посмотрел на жену, которая тоже встала из-за стола, проникся к ней жалостью: бледная, осунувшаяся, она с тревогой смотрела на него. Волна нежности захлестнула его. Он подошел к ней, обнял за плечи.
— Уверяю тебя: волноваться не из-за чего! Бывают, конечно, размолвки, но разве их не было на Дальнем? Все будет хорошо, дорогая, уверяю тебя!
— Боюсь за тебя, Юра! Ты даже не можешь себе представить, как я переживаю.
— Было бы из-за чего. — Суров бережно усадил жену на стул. — Отправляйся скорее к Мишке и ни о чем не думай. Кстати, во сколько твой самолет?
— В два тридцать.
— Ночи?
— Если по-твоему, по-военному, — в четырнадцать тридцать, — уточнила Вера и мило заулыбалась. — А если ночью, так что? Какая, собственно, разница? Я уже привыкла уезжать одна и так же возвращаться.
— Со временем отвыкнешь.
— Боже мой, что я слышу! Неужели проводишь?
— Конечно.
Вера рассмеялась:
— Даже не верится…
— Привыкай к новой жизни. — Он поставил свой стул рядом с Вериным, сел и снова обнял ее.
Вера подняла к нему сияющие глаза.
— Кто мне подменил мужа? Кто?! — о улыбкой воскликнула Вера и села к нему на колени. — Ты неповторим, Юрка! Если бы ты всегда оставался таким!..
На следующий день Суров пришел в штаб рано утром и был обрадован докладом дежурного по отряду, сообщившего о прибытии Ястребеня.
— Капитана определили в комнату для приезжих, — доложил дежурный. — В одиннадцатую.
Распорядившись прислать к нему капитана, Суров отправился к себе в кабинет.
Первым посетителем оказался майор Евстигнеев, Крепенький, краснолицый, с ежиком жестких седых волос на большой голове, майор замер на ковровой дорожке в двух шагах от письменного стола, коротко доложил о себе. Суров пригласил его сесть.
