— Вон там один из них! Это тигр-людоед! — указывали они на Аджита.
Полосатый хищник медленно, из последних сил, привстав, обнажил свои длинные клыки. Иностранец, сидящий на слоне, стал спешно прицеливаться, — болтаясь и нервничая в упряженной корзине. Эти последующие напряженные, охваченные драматизмом моменты — секунды… минуты…, попугай, взлетев, видел очень четко. Аджит, подняв голову, посмотрел прямо в птичьи глаза. В этом взгляде Рахул увидел все… отчаяние, страх, но в то же время страстное желание запомниться ему, о, да, именно… надоедливому и непрестанно болтающему листику с дерева, — он хотел запомниться смелым и грозным хищником! Владыкой джунглей, который был в силах разделаться с любым соперником, — в свои лучшие времена, будучи в состоянии разорвать тринадцать браконьеров зараз!
Могучий рев, вибрируя воздух, сея страх и панику, разносился на многие километры вокруг, тигр напоследок с достоинством прорычал попугаю:
— Увидимся в лучшем мире, друг мой…
Дальше происходило что-то неописуемое, охотники стреляли в него, кричали, слоны визжали, эти дикие животные пытались раздавить тигра, но он был неуловим, прыгал и ловко изворачивался с горящими глазами и диким ревом. Аджит рассчитывал на равный и справедливый бой, но, к сожалению, не получил такой роскоши от людей. К тому же, старые раны ныли еще сильнее, а тигроловы пытались один раньше другого причинить еще больше боли. Разъяренный хищник ухитрился разодрать нескольких охотников, жадных до наживы браконьеров.
Рахул был в ужасе от того, что делали с его другом эти садисты; он кричал и умолял их остановиться, но ничего не помогло, все закончилось так же быстро, как и началось.
Но, несмотря на все, гордый бенгальский тигр умер так, как и обещал… — твердо, стоя на своих мощных четырех лапах.
Великого Аджита, истекающего кровью, местные жители-проводники закинули на спину слона, смеялись и радовались, а туристы-охотники фотографировались с трупом некогда свирепого животного. Попугай долго не мог прийти в себя, сидя на месте, где когда-то отдыхал тот самый грубый и похожий на тирана опасный собеседник. Но, в то же время, такой родной и порядочный, его настоящий друг, самый близкий зверь из некогда знакомых ему живых существ, — он убивался от горя, крутя головой и что-то бормоча себе под клюв.
— Как же вы могли это позволить? Да-да, он умер стоя, наверное, — это какая-то природная загадка или просто сила его ног? Как ты, Бог попугаев, мог допустить такое? И Бог тигров! Или есть Бог всех кошек на земле? — Рахул в этот период был похож на помешанного. — И если люди поклоняются священным богам, тогда почему происходит такое кощунство?