«О какой честной игре может идти речь, если твой противник — немец?» — подумал я.
Я подбежал к своему автомату, оглядываясь назад, следя за по-прежнему неподвижным немцем. Я подошёл к нему и направил дуло прямо ему в голову, но… я… Я не смог это сделать. Я убивал таких, как он, десятками, сотнями, но он… Ты не такой, как все. Я это чувствую. Прости меня, Родина.
— Johannes Wonderman! — сказал немец. — Ich heiSe Johannes Wonderman… ich gebe auf! Ich gebe auf…
— Я тебя понял, фашист! — ответил я, не поняв ни слова из того, что он сказал.
Я не посчитал нужным вести с ним диалог. Это была бы пустая трата времени. Этим должны были заняться специально обученные люди, которые могут с лёгкостью извлечь из человека любую необходимую им информацию. Нет, это не гипнотизёры, не гадалки и маги, не ясновидящие. Это была наша красноармейская милиция, которая использовала шантаж и пытки.
Капитан Йоханнес Вондерман
Наступление началось 5 июля. С этого дня прошло много времени, почти 3 недели. Несмотря на применение новейшей боевой и тактической техники, нам так и не удалось одержать победу на Курском выступе и взять в кольцо советскую армию. Гитлер, как всегда, был слишком самоуверенным. Эта самоуверенность его и подвела, причём не в первый раз. После двух недель ожесточённых боёв он был вынужден признать своё поражение в этой битве. Его надежды не оправдались в очередной раз. Мы потерпели поражение даже в самое благоприятное для нас время года, но как же я этому рад. Можете считать меня предателем. Мне всё равно. Уж лучше быть предателем, чем ненасытным зверем. Уж лучше быть предателем, чем убивать людей и даже невинных. Уж лучше мне быть чьей-то синицей в клетке, чем свободным яростным орлом.
