— Я отломила сосульку, — сообщила Лерка, предъявляя нарост цвета ржавчины.
— Я тоже, — призналась Нина Ефимовна и покраснела. — Знаю, что варварство, а удержаться не смогла. Простите.
— Почему вар-вар-ство? — удивилась Лерка.
— Потому что они растут очень медленно: десятки, даже сотни лет, — объяснил сэр Генри.
Лерка расстроилась, и хотела было вернуться, чтобы возвратить в пещеру драгоценную сосульку. Но Нина Ефимовна остановил её порыв:
— Детка, толку от этого не будет, ты ведь не приклеишь её назад. Отрастёт ещё, чего уж там.
Миновав лес, они выехали на белопесчаный дикий пляж. Это была небольшая бухта, запрятанная среди скалистой береговой линии. Там в разлапистой тени пальмы они и расположились на пикник.
Нина Ефимовна, желая показать себя радивой хозяюшкой, разбирала корзинку со снедью, эффектно присев на плед. Лерка тем временем помогала сэру Генри стреножить лошадям передние ноги, чтобы те не вздумали удрать, вольно пощипывая сочную травку у подножия живописных холмов.
Лерку занимал один вопрос, не разрешив который, она чувствовала неловкость при общении с мужчиной.
— Сэр, — наконец не выдержала девочка, — когда вы за завтраком предложили обращаться к вам просто Генри, это касалось только моей тёти?
— Это касалось вас обеих, — улыбнулся сэр Генри. — Мы же друзья.
— Правда, мы друзья? — обрадовалась Лерка и, вспомнив, как тётя манерничала с сэром Генри, протянула ему свою руку для поцелуя.
Мужчина любезно приложился к маленькой нежной ручке, загрязнившейся от возни с лошадьми. Затем он окинул взглядом лес, из которого они только что выехали и указал в самую гущу тропической растительности:
— Посмотри, Лера, какие прекрасные цветы растут там! Я обязан преподнести букет тебе и твоей милой тёте.
Лерка не могла сказать, что те невзрачные жёлтенькие цветочки, густо покрывавшие холм, прекрасны, но, подумав, что тётя необычайно обрадуется даже такой малости, затею нового друга одобрила.
— А где мой принц? — спросила Нина Ефимовна у Лерки, когда та, оставив сэра Генри оправдывать свой рыцарский титул, подошла к тётушке.
— Готовит сюрприз, — отозвалась девочка и сунула в рот янтарный ломтик папайи.
— А руки ты забыла помыть! Что подумает о тебе Генри?
— Он не увидел, — сказала Лерка и, прихватив полотенце, побежала к воде.
Скинув майку и джинсы, девочка вошла в ласковую морскую гладь, до дна прогретую жарким солнцем, и на крик тёти не заплывать далеко, помахала рукой. Она с самого раннего детства чувствовала себя дельфином, резвясь сначала в бассейне, а затем и в открытых водоёмах. Ей ничего не стоило глубоко нырнуть и с открытыми глазами рассматривать подводные пейзажи. Но чтобы зря не волновать взрослых, Лерка всегда делала вид, что соглашается с их предупреждениями не заплывать далеко.
