— А все не так плохо, и даже хорошо, — сказала я шепотом Диме, он смотрел на меня с улыбкой и надеждой.
— Скажи, что ты согласна, я тебя очень прошу, скажи, что ты поедешь.
— За тобой я поеду хоть на край света, наверное в Арктике он и находится. Так что снимай наволочку и пакуй пожитки дорогой, мы переезжаем!
Ира выглядела озадаченной и продолжала нарезать круги по камере.
— Что с тобой? — спросила я ее.
— Нет, я не поеду, — Ира говорила как будто сама с собой, — что я там делать буду одна? Нет, я останусь здесь, двадцать шесть лет это очень много. Я уже просидев здесь шестнадцать лет не знаю, как жить в нормальном мире, а через десять лет совсем одичаю. И к тому же я буду совсем бабкой, мне будет пятьдесят четыре года, кому я там буду нужна? — Ира остановилась и уставилась на меня, — здесь у меня хотя бы Илья есть, я знаю, что он останется на второй срок, потому что уже и сам отвык от нормальной жизни, мы это обсуждали. А там что? Нет, Рита, я не поеду.
Я смотрела на Иру и знала, что она совершит ошибку оставшись здесь. Я решила рассказать ей свой маленький секрет.
— Ира, сядь на диван и послушай меня, я сейчас скажу тебе одну очень важную вещь.
Ира удивилась моей решимости и послушно села на диван. Я села рядом с ней.
— Я не говорила тебе об этом раньше, так как не было смысла, и я хотела оградить тебя от лишних страданий. Короче, полгода назад у Борского были проблемы с компьютером, и я ему помогала. Ира, у него на рабочем столе висит фото девочки с черными вьющимися волосами и зелеными глазами. Ира, этой девочке лет четырнадцать, сколько сейчас и должно быть Алле. Глеб уезжает куда-то раз в сезон, куда он ездит я не знаю, потому что он мне не говорит, а он рассказывает мне почти все, ты сама знаешь, что он очень болтливый. Перед этими поездками Борский всегда приходит в медблок, и они там закрываются в кабинете, о чем они разговаривают я тоже не знаю. Ира, я уверена в том, что Борский знает где находится Алла, и через Глеба получает о ней информацию. Ты должна поехать, если хочешь увидеть свою дочь, и возможно быть с ней рядом.
Пока я все это говорила лицо Иры менялось, оно становилось все мрачнее и мрачнее. Когда я договорила она вскочила с дивана, подошла к двери и начала жать на кнопку вызова охранника.
— Вот тварь! Как он мог скрывать это от меня? Я ему яйца вырву! Я его ненавижу!
Я подошла к Ире и попыталась ее утихомирить.
— Он все правильно сделал, он хотел тебя оградить. Он сделал это для тебя, а не против тебя.
