— Рита, ты готова?
— Нет. Я никогда не буду готова, — страдальческим голосом ответила я, — сейчас, одну минуту. Витя, скажи честно, я толстая?
— Ты глупая, — ответил он смеясь.
Окошко закрылось. Я психанула, сняла с себя и лифчик и трусы, и надела свой домашний наряд на голое тело и постучала в дверь.
Мы стояли перед дверью в Димину камеру, и я думала, что у меня сейчас сердце выскочит от волнения. Витя сказал, что заберет меня завтра без пятнадцати восемь, и отведет на завтрак. Он приложил ладонь к электронному замку и дверь открылась. Я стояла не шевелясь и Витя легонько подтолкнул меня внутрь камеры и закрыл дверь. Дима стоял и улыбался, на нем тоже была домашняя одежда, и я впервые увидела его без тюремной формы.
— Привет жучок.
— Привет Медведь.
— Ты так и будешь в пороге стоять?
Дима взял меня за руку, и провел вглубь камеры. Камера у него была такая же, как и у нас с Ирой, только в ней стояла одна большая двуспальная кровать, позже Дима сказал мне, что это его подарок на грядущий в январе день рождения, и еще на десять вперед.
— Почему ты дрожишь, жучок? — спросил Дима, обнимая меня, — если ты не захочешь, то ничего не будет.
— Нет, я очень даже хочу, я просто боюсь, что ты меня не захочешь. Я толстая, и грудь у меня маленькая, и трусы ужасные, а нормальных нет, поэтому я не стала их надевать, и на мне вообще нет белья. И я так боюсь, что я тебе не понравлюсь, и ты сбежишь от меня, и я сейчас в обморок упаду.
Дима засмеялся и нежно поцеловал меня.
— Ты говоришь полную ерунду, мой вишневый жучок. Ты самая красивая девочка на свете, и совсем ни капельки не толстая, и грудь у тебя замечательная, а без трусов ты нравишься мне еще больше, хотя мне совершенно все равно какие на тебе трусы. Так что не надо так волноваться, и тем более падать в обморок, врач из нас двоих ты, так что я сам рядом с тобой в обморок упаду, и будем лежать тут вдвоем, таким и будет наше первое свидание. А вообще, это я переживаю, потому что ты молодая и красивая, а я старый и страшный. Сделаю что-нибудь не так, и ты больше не захочешь иметь со мной дел, и вся тюрьма будет надо мной смеяться, а не завидовать, — Дима улыбался и гладил меня по щеке своей огромной ладонью. — У меня кое-что есть, мне Борский в честь предстоящего нового года бутылку вина выдал, и она даже в стеклянной бутылке и закрытая, штопор прилагается. Правда завтра утром пустую бутылку и штопор надо будет сдать охране. А еще есть фрукты. Хочешь вина с фруктами?
