Но, войдя в гостиную, он сильно засомневался, не спит ли до сих пор?
Кроме дедушки с бабушкой в комнате находилось еще двое. Один из них, Григорий Николаевич Князев, старый друг деда и его коллега по работе в редакции. Высокий, седой и обычно не очень разговорчивый, он изредка приходил к ним в гости, но сейчас Веля его сразу узнал. Даже несмотря на то, что одет Григорий Николаевич был в такой же, как у деда, «славянский» костюм. Только его одежда была черной, расшитой синими и серебристыми нитями.
Второй гостьей оказалась совершенно незнакомая Веле женщина с довольно дружелюбным круглым лицом. Её наряд относился к тому же стилю — рубаха с длинными рукавами и сарафан, всё светлое в красно-золотой вышивке.
— О, наконец-то! — первой заметила появление Велимира незнакомка и неприятно на него уставилась.
Можно подумать, это он разгуливает в маскарадном костюме!
— Бедненький мой! — бабушка, спохватившись, молниеносно оказалась рядом и прижала его к себе. — Можете говорить, что хотите, но он туда не пойдет!
Сказано это было так, словно незваные гости собирались зажарить его и съесть. Причём автором идеи был родной дед.
— Теперь это уже не Вам решать, Милава Ильинична, — нарочито вежливо возразила незнакомая Веле женщина и, смиренно опустив голову с гладко причесанными волосами, добавила: — И не мне, разумеется. Но Вы ведь понимаете, что об этом сейчас уже наверняка известно…
— Настасья Карповна! — почти зарычала на неё бабуля. — Это нелепое происшествие ничего не меняет!
— Мила, не обманывайся, — глухо произнес до сих пор молчавший Григорий Николаевич, чем тут же заработал еще один испепеляющий взгляд.
— Да что происходит?! — взвыл Велимир, пытаясь, наконец, высвободиться из бабулиных объятий. Во-первых, он терпеть не мог всякие «телячьи нежности», тем более при посторонних, а во-вторых, становилось уже трудно дышать. — Куда я не должен идти? И… почему вы так одеты?
Все разом замолчали и начали переглядываться. Бабуля, наконец, ослабила хватку.
— Милый, ты помнишь, что с тобой случилось?
— Ну.… Кажется, я заснул, — Веля в задумчивости потер лоб. С чего вдруг он решил вздремнуть сразу после завтрака, он совершенно не помнил.
— О, это был вовсе не сон! — с какой-то глупой радостью воскликнула Настасья Карповна.
Бабушка еще раз попыталась убить её взглядом.
— Настасья Карповна, прошу Вас! — дед решительно встал между ними. — Я понимаю, что Вы исполняете свой долг и уважаю это, но… Прошу, позвольте, мы сейчас сами поговорим с внуком. Вы же понимаете, какое это для него потрясение…
