И ладонями по его спине под ремень — давай, снимай уже! На мне и так кроме платья и сандалий ничего не было, а теперь совсем…
— Сейчас… — он пытается расстегнуть, но пряжка поддается не сразу… пальцы не слушаются. Волнуется? Не верится, что такой человек вообще может волноваться.
Расстегивает, и садится на край кровати, стаскивает, наконец, с себя все.
Я тоже сажусь рядом.
Он бросает штаны на пол и подается всем телом ко мне, на меня. Одна секунда и заваливает меня на спину, подминая… нет, не наваливаясь, конечно, всем весом, он слишком тяжелый, но опираясь на локти. Улыбается. Я попалась.
— Пара часов у нас точно есть, — легкая усмешка и тихое счастье в его глазах.
— А потом?
Наверно, я должна переживать за то, что будет, но рядом с ним для таких переживаний нет места.
— Потом будет видно. Есть только здесь и сейчас?
Потому, что завтра может не наступить вовсе?
Ответить он мне не дает — невозможно целоваться и разговаривать. Невозможно спорить с ним.
Одной рукой он нежно гладит мой живот, сначала почти под грудью, потом ниже, и большим пальцем вокруг пупка — чуть-чуть щекотно, но все тело наливается теплом, и почти невыносимо хочется еще… Я выгибаюсь вперед к нему, разводя ноги, сгибая в коленях… И его пальцы гладят по внутренней стороне бедра, и между ног, немного внутрь… И он тоже подается вперед.
Короткий выдох.
И вот где-то тут я понимаю, что дракон — это не только два метра роста и ладонь в три моих, но и… хм, член у него тоже вполне соответствует. Когда он буквально протискивается в меня, то сводит пальцы на ногах и перехватывает дыхание. И сердце бешено колотится.
И даже немного страшно, но он так невыносимо осторожен со мной, и так медленно, без резких движений… что терпения не хватает у меня, и я обхватываю его ногами, со всей силы толкаю в себя, до упора, хочу почувствовать… И вздрагиваю со стоном, закусив губу, даже темнеет в глазах, почти накрывает…
Он ждет, пока я приду в себя, улыбается, и в его улыбке, кажется, чуть-чуть сарказма. И хочется убить его за это — как можно в такой момент! Но возмутиться он мне не дает и снова лезет целоваться.
— Я люблю тебя, — шепчет на ухо. И обнимает так, что я просто забываю дышать, весь мир исчезает, есть только мы вдвоем.
А потом он начинает двигаться во мне, сначала совсем чуть-чуть, словно пробуя, потом быстрее. Я никогда еще не чувствовала так остро и так ярко каждое движение, каждое прикосновение и даже каждый вздох… потому, что я тоже люблю его. Он — вся моя жизнь, и нет ничего важнее в целом мире. И я тоже нужна ему, именно я…
