— Видишь, — проговорил он и тряхнул косицей, — я буланый. Я вроде вороной, но на кончиках волос — я рыжий, — дав девушке изучить свою гриву, Жамбо разогнулся и одарил ее самой приветливой улыбкой. — Так и зови меня отныне — мой буланый.
Девушка усмехнулась и посмотрела на Жамбо с некоторым интересом. Такой же взгляд у нее был и в тот день, когда Жамбо впервые увидел девицу.
В тот раз она брела по рынку и разглядывала прилавки, с которых торговали красками. Маниах — самый отъявленный плут на рынке, завидев ее, вскочил со своего места и бросился ей наперерез.
— Не там ищешь, красавица! — крикнул он, подбегая к девушке. — Я знаю, что нужно твоему господину. Идем, — сказал он, схватив ее за руку, — я покажу то, чего нет ни у кого на рынке.
Торговец завел девицу за свой прилавок и из груды, наваленных друг на друга мешочков, выбрал один.
— Вот тот товар, который угодит изысканному вкусу нашего достославного шахриарты9. Я знаю, как взыскателен твой господин, и приберег для него то, что нужно.
Услышав о градоначальнике, Жамбо навострил уши и уже не спускал глаз с савраски.
— Вот полюбуйся, — предложил торговец и пересыпал из мешочка в ладонь. — Это настоящая хиндустанская хна. Видишь, она темная. Да, здесь на рынке все готовы поклясться своим товаром, но только я один говорю правду. У всех на руках дарианская краска, и только у меня истинно хиндустанская. Сама подумай, девочка, — предложил рассудительно торговец, — откуда взяться товару из Хинда, если уже год, как дорога туда закрыта.
— А у тебя откуда? — недоверчиво спросила саврасая.
Торговец улыбнулся.
— Я мог бы сказать, что это из старых запасов, но зачем мне врать? Ты такая проницательная и рассудительная.
— Так скажи правду, — потребовала савраска.
— За правду можно схлопотать по шапке. Тебе ведь известно, что якшаться с разбойниками, засевшими в горах, преступно.
Услышав это, девица наградила Маниаха тем самым взглядом, которым теперь оглядывала Жамбо. Она ухмыльнулась, сощурила глаза и погрозила пальцем.
— Пройдоха. Разбойники грабят караваны, а ты, значит, сбываешь краденное.
Торговец улыбнулся во весь рот.
— Я этого не говорил. Это ты сказала.
— Моли бога и пророка, чтобы я другим не рассказала.
— Целыми днями только тем и занимаюсь, что взываю к высшей силе. Ведь она поможет, верно?
— Как знать, — савраска перестала улыбаться и спросила напрямик. — Сколько просишь?
Пройдоха Маниах ответил не сразу.
— Меня так учили, — сказал он, глянув на девушку с серьезным видом, — когда имеешь дело со смышленым человеком, да хотя бы с женщиной, юлить грешно. А потому скажу тебе так: мне товар достался за полцены, значит, и я с тебя возьму лишь половину от цены на рынке.
