Ждали священника. Мария Ильинична, бывшая Канцева, настояла на отпевании.
Батюшка подъехал прямо к могиле. Переоделся в своей машине, ритуально походил с кадилом вокруг гроба, наскоро прочитал над обескровленным лицом с закрытыми глазами то, что положено читать, вложил в руки отправляющемуся в путь иконку, высыпал ему на белое покрывало пшена и крест из земли и рассказал жене, что надлежит сделать ещё. Напутствовать собравшихся он не стал.
Покойника можно было закапывать, если бы не Кузьмич. Он вдруг выпрямил спину, расправил плечи, распушил усы и поставленным командирским голосом объявил открытым митинг, посвященный памяти Фёдора Викторовича Канцева.
В своей речи Кузьмич отметил, что Фёдор Викторович многое сделал для обороноспособности страны. После техникума вытачивал высокоточные подшипники для военной техники. После университета участвовал в проектировании радиолокационных систем и, если бы не развал Советского Союза, мог стать известным учёным. А в конце жизни вернулся к тому, с чего начинал, но уже в ином качестве, обеспечивая возможность проведения важных экспериментальных исследований.
Этой единственной речью под начавший накрапывать дождь митинг закончился.
Для поминок женщины Канцева сняли кафе.
За столом они сидели рядом и казались заодно. Внимательно вглядевшийся в них Георгий решил, что либо женщин объединила смерть Фёдора Викторовича, либо его колючие разговоры о семейных баталиях были сильным преувеличением.
Мария Ильинична была на год старше Фёдора Викторовича, как сказали Георгию, но старухой не выглядела. В отличии от коренастого и даже грузного Канцева, она сохранила достойную для шестидесятилетней дамы фигуру, была с причёской, подкрасила скорбно сжатые губы. Георгию понравились её большие глубокие глаза. Негативный женский образ, сложившийся у молодого человека со слов Фёдора Викторовича, дал трещину.
Зачем они развелись?
Сам Георгий третий год жил, как теперь говорили, гражданским браком и уже склонился к мысли, что достаточно чудить и надо бы расписаться — хотя бы родителей успокоить. Рассмотрев и послушав Марию Ильиничну и сравнив с тем, что говорил о ней Канцев, Георгий решил подождать ещё.
Взяв слово, Мария Ильинична поблагодарила Кузьмича и всех помогавших им товарищей Фёдора Викторовича по работе и сказала, что не знала, каким важным делом занимается её супруг. А закончила просто, прощая мужа, и попросив его тоже её простить. Слова были почти те же, что Георгий недавно слышал из уст Натальи Викторовны. И произвели они в нём то же щемящее чувство утраты. Только Наталья Викторовна не сумела договорить спокойно, а у Марии Ильинична это получилось.
