Выйдя из ворот, Антон направился сначала к автобусной остановке, но вдруг остановился и, словно вспомнив о чем-то, пошел по уже знакомой грунтовой дороге по направлению к складу. Примерно через километр он увидел в траве свой полиэтиленовый пакет, который и подобрал. Все деньги в нем были на месте. Он потом еще какое-то время все никак не мог для себя решить, к какой остановке ему лучше теперь идти, отчего и слегка замешкался. Но едва лишь он определился с направлением, как услышал позади себя тихое шебуршание. Он обернулся.
В нескольких метрах от него, но чуть ближе к ограде кладбища, с лицом мокрым от слез, стояла понурив голову Люн. И это было второе, куда более ценное сокровище, которое он здесь обнаружил. Антон сам не заметил, как опустился на колени.
Девочка медленно подошла к нему, обняла руками за шею и прильнула всем телом. Ни она, ни он теперь ничего не говорили, они все понимали без слов. Конечно, Антон, догадался тогда, что Люн было что-то известно о его ночных похождениях на кладбище. А девочка все никак не могла себе простить, что она не поверила. Единственному человеку на земле, который наконец ее увидел, и не поверила. Да еще и за сумасшедшего приняла. Она, конечно, рассказала потом Антону, как все же не утерпела тогда и начала следить за ним. Она видела и его поход в ломбард, и в офис, и сюда на склад. И даже как он ехал ночью в автобусе. Вот только потом она его потеряла. Она-то думала, что он в Москву поедет, а потом домой. Но на конечной остановке Антона в автобусе не оказалось. Она стала его искать везде, и нашла только тогда, когда он, весь перепачканный могильной грязью, следил уже за домом рабочих и могильщиков. Она даже видела того призрака в пещере, но все же не решилась к нему подойти. А еще она поняла, что Антон вовсе не сошел с ума, и что призраки действительно могут иногда покидать Арон. Пусть это и случается крайне редко, и она ни о чем подобном не слышала. Но тем не менее все это было правдой. И та мертвая женщина, о которой случайно рассказал ей ее «кротик» действительно существовала. Наконец Антон поднялся, а Люн, взяв его за руку, — она словно бы боялась опять его потерять — пошла рядом.
— Слушай, — наконец произнесла она, когда они подошли к автобусной остановке, — я хочу, чтобы ты теперь всегда был со мной на связи. Я и так перед тобой очень виновата. И я просто не перенесу, если ты опять потеряешься.
Девочка произнесла эти последние слова даже не глядя на Антона, словно все еще стыдясь своей недоверчивости. Она даже спросила его, не сердится ли он на нее, на что Антон ответил ей, что просто не способен на это. Услышав такое, девочка опять ненадолго замолчала, но продолжила:
