— Полнолуние нас интересует? — продолжал Паха.
— Полнолуние нас не интересует, хотя при полной луне все очень красиво, — забавлялся я, — но ночь очень желательна.
— Чтобы без свидетелей?
— Чтобы вещи не украли, — пояснил я, — надо быть голым. Придется раздеться.
— Совсем?
— Ну, можешь оставить трусы, только это не совсем удобно.
Возможно Аля представила меня в волчьем обличии и в трусах, потому что салон автомобиля заполнил ее радостный смех.
— А людей есть можно?
— Сегодня узнаем, — мрачно ответил я.
За окном все также мелькали бесчисленные деревья, как и два дня назад, когда я на своих лапах наматывал километры в обе стороны. А вдруг это мельтешение для меня сегодня прекратиться? Или для этих двоих, сидящих впереди меня? Всех нас? У Али, конечно, имеется на этот случай Маринин чудо-медальон, но и он не остановит пулю, летящую прямо в сердце. В молодое влюбленное сердце.
— Только не забывай с головой дружить, — как-то сказал мне дядя, и это были его последние слова, сказанные мне, словно самое важное напутствие на всю мою долгую жизнь без него, единственного родного человека.
До моего поселка оставалось не так уж и много, что бы успеть надышаться перед смертью. А дядя все продолжал меня наставлять из моего далекого детства.
— Если ты честный с собой и с людьми, если смело идешь по жизни и ни за что тебе не стыдно, если ты сам хозяин своей жизни, то никто ничего и никогда не сможет тебе сделать. А будешь нюней и слабаком — тебя любой скрутит и без колдовства. Одним словом — если ты человек с большой буквы, то ты сильнее всех.
Помню, как я тогда выпрямился, расправил плечи и наполнился холодным спокойствием после этих слов. Как наполнился ярким и чистым светом. Тогда мне казалось, что ничего невозможного для меня нет. А сейчас у меня холодеет внутри, а сердце сучит очень часто.
Словно почуяв мое состояние, Аля удивленно обернулась.
— Ты чего?
— Все нормально, — отозвался я.
— Ты это… Давай-ка настройся, — строго сказала Аля.
Паха взглянул на меня в зеркало заднего вида:
— А что с ним?
— Нервничаю немного, — признался я.
— Пусть нервничает твой товарищ, а ты должен лучиться отвагой. От тебя должна исходить мощная энергия победителя. Иначе, я ничего не смогу сделать.
— Я стараюсь.
— Вспомни, что тебе говорил наставник.
— Советовал в таких случаях отвар ромашки и пустырника, — улыбнулся я, — успокаивает нервы.
— Вот так уже лучше, — кивнула Аля, — не подводи дядю.
Иногда на меня нисходит озарение. Я набрал воздух полной грудью, задержал дыхание, сжал ладони в кулаки до боли в пальцах. Вспомнил, как дядя подбросил меня над собой на нашей поляне. Как я взлетел высоко-высоко…
