Прат облегченно вздохнул. Да. Ему снова удалось использовать ту мелочь, что незнакомец нес где-то в себе, но и только. Это никак не приближало его к ответу на главный вопрос — частью чего тут является магия, где прячется.
Он шел, рассматривая дома вокруг себя, пока не увидел витрину. За стеклом хозяин магазинчика разложил разные вещи. Чего там только не было! Там лежали какие-то коробки, стекляшки, цепочки… Несмотря на то, что сейчас Прат знал язык, половине того, что там хранилось он даже не смог подобрать названия. Наверное, тот туземец, там, в больнице, что поделился с ним своими знаниями, тоже не знал, как называется большая часть того, что сейчас лежало перед его глазами… А, нет! Вот один знакомый… Лорнет! Так эта штука называлась, и местные пользовались ею для исправления зрения.
Прата потянуло туда, словно тепло костра — озябшего путника. Он чувствовал, что и там есть то, что его более всего интересовало в этом мире.
Неужели лорнет? А как же больница? И те подростки с зажигалкой?
Он остановился, прислушиваясь к себе — не ошибся ли?
Нет. Все так и есть. Но не может же быть… Должно быть, что-то иное… Прислушиваясь к ощущениям Прат прошел вдоль фасада лавки, чувствуя, как ощущение близкого присутствия магии истончается и исчезает. Вот пропало совсем… Получается вещь и впрямь лежала в витрине. Разбить стекло?
Он машинально поглядел под ноги, отыскивая камень, но остыв, тряхнул головой, отгоняя глупую мысль. Не нужны ему неприятности.
— Ты чего башкой трясешь?
Он так увлекся, что не почувствовал, что позади него возникли два полицейских.
— Прикидываешь, как ограбить бедного старьевщика? — весело спросил тот, что помоложе, радуясь и хорошей погоде, и незатейливой шутке. — Зря стараешься… Все равно краденое придется идти сдавать к нему же — Старый Ицхак из всех старьевщиков дает больше других.
Копу было весело. Ему и в голову не приходило, что этот явно нездешний человек — по поведению видно было провинциала — задумал что-то нехорошее.
Его товарищ — повыше и покрупнее — безразлично смотрел на веселящегося напарника, но вдруг лицо его напряглось, отвердело.
— Сэм!
— Да.
— Фото у тебя?
Молодой вытащил из нагрудного кармана лист бумаги. Прат попробовал из любопытства заглянуть в него, но ему не дали. Молодой положил ему руку на плечо, придержал и прищурился, перебегая взглядом с лица на лист бумаги и обратно.
— Он, — неуверенно сказал молодой. — Точно он…
Полицейский постарше, придерживая дубинку разглядывал фотографию то одним, то другим глазом, но не спешил соглашаться.
