— Значит, бой состоится! — воскликнул Эсмунд и поднялся. — Кальдийцы сами лезут на рожон! Что ты думаешь, Йоэн?
— Рыцарь имеет право вызвать другого, и политика тут вроде не при чем, — пожал плечами хранитель покоев.
— Но когда Эриг победит, мы сможем повернуть это в свою пользу! — Эсмунд скинул плед. Холод ушел, ему стало жарко. — Это докажет, что Просветитель на нашей стороне!
— Ваше величество, но что, если он проиграет? — спросил Симон.
— Глупости! Паладины не умеют сражаться, они всего лишь манекены для красивых доспехов.
— Все это знают, — снова пожал плечами Йоэн.
— Приведите Эрига ко мне! — вскричал Эсмунд. — Вот он — повод, которого мы ждали. Пускай капитан моей стражи сразит паладина, и двери южной башни распахнутся. Наместник поймет, что Бог благоволит нашей воле.
— Но ваше величество… — одновременно сказали кардинал и архиепископ.
— Я хочу, чтобы бой состоялся в Красном дворе, — не слушал их Эсмунд. — А потом мы устроим паладину такое пышное прощание, что весь двор зальется слезами! — он рассмеялся. — Наконец-то Эриг порадовал меня! Приведите, я хочу обнять его, как сына!
— Быть может, лучше дождаться конца поединка? — осторожно спросил Лекко.
— В Небытие ваши сомнения! Эриг победит — я чувствую это! Разве вы не рады, Симон? Пустим немного крови, чтобы раскрыть двери башни!
— Как прикажет ваше величество, — архиепископ не выглядел радостным. — Если позволите, мне пора отправляться вести службу, — с помощью клирика он поднялся.
— Я приведу Дагоберта, — сказал Лекко. — Он хотел послушать ваше святейшество.
— Идите, я тоже приду! — воскликнул Эсмунд. — Только сначала обниму сира Раддерфорда!
Когда священники вышли, король упал в кресло. Настроение поднялось, и он уже не чувствовал себя таким усталым.
Будет славный поединок, и это станет следующим шагом к тому, чтобы планы осуществились. За Алину можно не беспокоиться — инквизитор Моллард знает Восток, и проведет ее безопасным путем. Судьба сама дает Эсмунду то, чего он добивается.
— Видишь, — сказал Эсмунд. — Все складывается хорошо.
— Да, государь, — согласился Йоэн. — Пока да.
