Но покой не приходил, и, бесцельно пялясь в монитор, Волкогонов на автомате зашел на страницу «ВКонтакте», чтобы отвлечься. На глаза попался пост Нади. Она теперь жила за тридевять земель, собиралась после окончания школы стать врачом и изредка писала ему вежливые послания. В сущности, они оба делали вид, что остались друзьями. И от внутреннего чувства вины — пусть Надя и не была его настоящей возлюбленной, она всегда была ему хорошим другом, — Роман продолжал отвечать на ее редкие письма.
И сейчас ему непреодолимо захотелось ей написать, разделить с кем-нибудь тот ужас, что пережил, почувствовать поддержку. Парень открыл окошко сообщений и стал строчить послание бывшей девушке. Он выливал в виртуальное пространство все, чему не было и не должно было быть места в реальности. Единственное, на что хватило самообладания, — не упоминать о Юле. А обо всем остальном писал без утайки. И про странную, угнетающую атмосферу, и про дождь, который не желал заканчиваться уже которую неделю, и про Виталю.
Отправив письмо, Волкогонов еще немного посидел за компьютером, в нетерпении постукивая ногой по полу. Но ответа не приходило. Начав снова нервничать, он резко встал, взял гитару и подключил к старой колонке от проигрывателя.
Музыка помогала забыться и даже на какое-то время почувствовать себя счастливым. Эх, надо все же отдать все кровно заработанные или накопленные деньги на репетиционную базу. Может, когда он будет блистать на сцене, Юля обратит на него внимание? Хотя, наверное, «экспериментал дум метал» она не слушает…
Примерно через час, когда творческий процесс застопорился, Волкогонов отшвырнул инструмент.
— Бред и бездарность, — сказал он. — Какой ты музыкант? Продавать надо гитару, если кто-то купит эту лопату, и забыть про свой тупой ВИА.
Он подошел к шкафу.
— Юля никогда не поглядит на неумелого музыкантишку в помойном клубе «Авангард». Купи нормальную одежду и скутер. Вот на такого она посмотрит.
Из зеркала на двери шкафа на него глянул высокий парень с волосами до плеч.
— И сходи в парикмахерскую, состриги эти патлы.
Жалкие были волосы. И все было жалким. Потому он и проигрывал и Шаткину, и всем. А все от этой скупости, от жадности. Все эти протертые джинсики, старые маечки с логотипами Obituary и Napalm Death.
— Нечего чахнуть над своим златом, — пробормотал он и вытащил из коробки всю свою заначку. Швырнул ее в рюкзак. Чтобы победить, нужны деньги, а не стихи. Надо платить за такси, надо давать взятки, надо покупать оружие, всякое химической оборудование. Надо действовать.
