В классе стоял привычный гул голосов, но у парня было впечатление, что это гудит гигантский генератор, питающий адскую машину, способную изменять ход времени, засасывая людей в пучины прошлого, откуда уже нельзя будет найти выход. Серый свет из окон сочился отвратительной слизью, текущей по стенам, потолку и полу, а свет в классе никто включить не торопился. На улице продолжал шелестеть дождь, барабаня по цинковым карнизам, отстукивая неведомые коды, которые способны запрограммировать сознание, изменить его, извратить и подчинить неведомой, но враждебной силе, стремящейся заполучить душу, волю, естество.
И когда Роман уже готов был вскочить со своего места и в ужасе выбежать в коридор, грянул звонок на урок. Морок рассеялся, и вокруг все снова стало таким, как и должно быть: одноклассники бубнят, рядом листает «ВКонтакте» на планшете закадычный друг и соратник — Андрюха Масляев, а в кармане лежит иридиевая плата, за которую он получит приличные деньги. Все в порядке… Только Надя уехала.
После того как уроки наконец-то закончились, Роман быстро попрощался с ребятами, сказав, что надо погулять с собакой, и заторопился по важному делу — нужно было пристроить иридиевую плату, которая буквально жгла ему карман. Время назначенной встречи уже подходило, а опаздывать совсем не хотелось — лаборант, знакомый брата Мазуренко, с которым он разговаривал о продаже, судя по всему, был товарищем серьезным и деловым. Сделка была не то чтобы вполне официальной, потому хотелось расплеваться с этим щекотливым вопросом поскорее.
Спешно натянув в гардеробе свою кожаную куртку, Волкогонов вдруг замер на месте: в холле Димка Шаткин разговаривал с девушкой, аккуратно складывающей мокрый от дождя зонтик.
В самой этой ситуации, конечно, не было ничего необычного, если бы не девушка.
Роман смутно вспомнил, что, кажется, видел ее в автобусе № 8, и выходила она у Первой гимназии. Да и выглядела она тогда как-то иначе, не так, как сегодня. Парню показалось, что от тонкой фигурки гимназистки исходит нежный, едва уловимый свет. Ее точеное лицо обрамляли густые рыжие волосы, тяжелыми волнами падающие на плечи и спину. Из-под короткого темно-зеленого плаща виднелся край форменной юбки, открывающий коленки.
Девушка повернула голову, что-то разыскивая взглядом, и Волкогонов аж задохнулся, такое красивое у нее было лицо: высокие скулы, полные, чуть тронутые блеском губы, миндалевидные глаза и аккуратный носик. Роман просто не мог оторвать глаз и продолжал стоять, как огородное пугало, прямо в дверях гардероба. Мимо него протискивались спешащие по домам школьники, толкая и отпуская в сторону истукана разные нелестные эпитеты, но он этого даже не замечал.
