Ходили слухи, что настоящие, серьезные опыты с опасными веществами химичка позволяла проводить только избранным — тем, кто ходил к ней на факультативы и собирался поступать на химфак.
«Чтоб потом всю жизнь корячиться на вонючем заводе медпрепаратов», — со злостью подумал Волкогонов, останавливаясь рядом с малюсенькой первоклашкой, которая очень ответственно сжимала ручку большого медного колокольчика.
— Это ты звонить будешь? — не слишком дружелюбно поинтересовался парень, но, заметив, что девочка испугалась, тут же улыбнулся и постарался исправить ситуацию. — Я тебя понесу. Меня Романом зовут. А тебя как?
— На…
У Волкогонова упало сердце, он подумал, что сейчас окажется, что первоклашку зовут Надя, и ему останется только треснуться головой об соседнее дерево.
— На… Настя.
— Очень приятно.
— И мне.
Девочка покраснела и опустила глаза.
Через пару минут преподаватели и выступающие потянулись на спортплощадку, а за ними и остальные. Классные руководители строили своих учеников, чтобы периметр площадки был равномерно заполнен, а в центре осталось свободное пространство, где и должно происходить основное «действо». Когда директриса взяла микрофон и начала свою приветственную речь, Роман уже успел основательно заскучать.
— Волкогонов! — одернул его скрипучий голос. — Не спи!
Дернувшись, как от пощечины, парень быстро водрузил Настю себе на плечо и пошел по квадрату площадки. Сверху раздавался оглушительный звон медного колокольчика, а первоклашка больно упиралась в грудь каблуками.
Когда наконец опустил раскрасневшуюся и улыбающуюся во весь рот девочку на землю, показалось, что с плеч сняли целую гору. Вымученно улыбнувшись в ответ, он достоял до конца линейки и побрел в класс, под дружеские тычки и насмешки своих товарищей.
«Да что со мной? Какого черта?!» — зло одернул себя, плюхаясь за парту. Рядом тут же уселся Андрей Масляев.
— Ну не западло, а, Ромео? — тут же наклонился он к другу. — Первый урок, и сразу химия.
— Слабо сказано. Отстой полный.
— Что-то ты какой-то совсем квелый сегодня, дружище. Из-за Нади?
— Да черт его знает, — пожал плечами Волкогонов. — Наверное, и из-за нее тоже. И погода еще эта гадская, и химия…
Со звонком в классе, как по команде, наступила тишина: характер Ларисы Николаевны знали все, ее было лучше не злить.
— Доброе утро, класс! — заскрипела химичка, становясь перед доской. — Еще раз с праздником, и приступим к занятиям. Так как мы давно не виделись и к учебнику химии летом, я уверена, вы даже не приближались, немного освежим в памяти, что же это за наука, чему она посвящена и к чему стремится.
