Купцы все слушали, но явно не понимали, о чем им Артём втирает. Я не сильно и надеялся на успех. Человеку, родившемуся в следующем веке, трудно понять менталитет этих людей. Потому, подождав, пока Артём закончит, взял слово. Бакинская и Грозненская нефть давно поделены. Но у нас тут рядом станица Крымская. И железная дорога рядом проходит. В глазах купцов появилось осмысленное выражение. Всё, что касается денег, они понимали. Мы предлагали добычу и переработку нефти на паях. По деньгам могли бы и сами справиться, но не хватало знаний и выходов на "нужных" людей.
Дальше перешли на тему образования и изобретений.
— У Николая Ивановича есть привилегия, — продолжал Артем. — Он придумал, как может сжиматься под давлением масло и двигать механизм.
Насчет привилегии Артём немного приукрасил. От доверенного юриста Сереге пришло письмо из Петербурга. Рассмотрение привилегий дело не быстрое. Возможно, процесс растянется на целый год. Пока же результатов не было.
— А если никто не захочет покупать эти механизмы? — задал резонный вопрос Аносов.
— Вообще-то я уже планирую их выпуск, но если еще кто захочет, то лицензию Николай тысяч за двадцать продаст.
Купцы покряхтели, посопели, но не решились возражать "умному господину". Пока они осмысливали услышанное, Артём затронул тему купеческих детей, с которыми мы готовы заниматься.
Я тоже подключился, добавив, что возраст может быть любой, но желательно старше двенадцати.
— Если получится что путное, то хорошо, а не будет у отпрысков желания, то и я настаивать не буду. Пока заниматься можно по воскресеньям в моем доме, но Иван Петрович уже присмотрел владение на Гимназической улице. Как только там решится вопрос с документами, то помещение сменим.
— На Гимназическую моему Митьке удобнее будет ходить, — заметил Лукашин.
Остальные снова промолчали. Вскоре за Макромышем приехал экипаж. Почти сразу и Лукашин уехал. Серега пошел провожать Аносова, чья кибитка была у нас во дворе. Через полчаса я остался наедине с купцом первой гильдии Казимировым. Решил воспользоваться ситуацией и конкретно пригласить на учебу среднего сына купца. Насколько я помнил, парень имел травму ноги и считался калекой.
— Болеет Алёшка, — покачал головой купец. — Того гляди помрет. Дохтор очень уж тяжело лечит.
Естественно, я не удержался и поинтересовался, какая ещё болезнь помимо хромоты. Оказалось, что "срамная". Пресловутый сифилис. Мне сразу захотелось отодвинуться от купца подальше, помня о том, что бытовой сифилис передается через предметы общего пользования и не факт, что сам Казимиров здоров. Но нужно воспользоваться шансом. В общем, "по секрету" рассказал, что у Ивана Петровича есть редкий препарат. Его очень мало и неизвестно когда еще привезут, но я могу попросить для лечения купеческого сына.
